Фракийская книга мертвых - [19]

Многие герои индийского эпоса «Махабхарата» — полукровки, дети женщин-нагинь. Сам Будда, прежде чем достичь просветления, воплощался в нагу. Уже фараон Хуфу искал папирусы Тота, следственно, мудрость ранних «богов» превосходила его собственную, и уже тогда царям перестала быть ясной суть высокого волшебства, пришедшего от людей иной древности, иного уровня.

Вернувшись вновь к расшифровке древней книги и тупо глядя на плетение черт и окружностей, я вдруг подумала: а что, если это не текст, если данный предмет имеет иное назначение? За что бы посчитал средневековый крестьянин сотовый телефон или плеер? Соприкосновение примитивного разума с продуктом высоких технологий всегда вызывает искру абсурда: я отчетливо ощутила это теперь. Голосовые команды, которыми может уже сегодня управляться техника, в чьем-то восприятии покажутся весьма эффектными заклинаниями. Мне не известно, каким набором импульсов запускается это устройство, похожее на книгу. Возможно, ему нужен всего лишь источник питания, а может, оно реагирует на личность того, кому принадлежит.

Ужин мне принес Максим. Синяк у него сошел. А впрочем, был ли? Все кругом лгут, и почему я должна верить этому мальчику с глазами инока и комсомольца? Не сливал ли он мне дезу, выполняя указания Бориса? Я твердо решила не вступать в разговор. Подняла голову от книги, когда Максим уже вышел. Рядом с чайной парой лежал сложенный квадратиком лист. Опять секретики. Сдерживая злость, развернула записку: «Мама, я заперт в святилище, на четвертом уровне. Меня задержали в аэропорту, якобы для досмотра, потом привезли сюда. Не знаю, чего хотят, но если вновь попытаются сыграть на твоих материнских чувствах — не верь, не соглашайся, ничего не бойся. Меня не убьют, я знаю. Парень, который передаст тебе записку — тоже археолог из России. Я ему доверяю. Андрей».

Вот подлые суки. Они заманили сына в ловушку. Может быть, чтобы посмотреть, найдет ли он тот же путь наружу, что я. Я замолотила кулаками в дверь. Сейчас разнесу все к чертовой матери. Чурки долбанные. Ринулась к окну. Этот чертов стеклопластик не пропускает звук. Зря только связки сажаю.

Выдохшись, я попыталась хладнокровно все обдумать. Они могли просто заставить Андрея написать эту записку, и тогда, возможно, его в святилище вовсе нет, а записка именно призвана вынудить меня совершить глупость. Например, будет организован очередной побег, я начну бегать по святилищу и искать Андрея, а крохотный маячок будет тем временем передавать сигнал о моем местонахождении. Борис удовлетворит свое любопытство, а мне останется в очередной раз подивиться своей тупости. Ну, уж нет.

А если Андрей действительно там? Тогда я не должна торопить события и выдавать Максима. В прошлый раз ему досталось. Вот он, Борис, во дворе. Жестикулирует, отдает приказы. Все суетятся. Одна за другой две машины выехали из ворот и рванули прочь. Уехал и Борис. Что-то у них произошло. Меня грызла тревога за Андрея.

В дверь проскользнул Максим. Бледный, испуганный.

— Что случилось? — кинулась к нему.

— Они хотели чуть-чуть расширить лаз, чтобы войти в зал с мумиями. Маленький направленный заряд…

— Святилище обрушилось?!

— Они проснулись…

— Кто они? Что случилось?

— Мертвецы вышли на свободу. Но это не люди… Мне страшно.

— Максим, успокойся, мальчик. Когда ты их видел?

— Сейчас… Вот они идут…

Я нервно обернулась. Даже выглянула в дверь.

— Здесь никого нет. Ты что, с ума спрыгнул, или обкурился? — Подвела парня к дивану, уложила. Смочила лоб в испарине. Максим отстранил мою руку, посмотрел почти осмысленно:

— Они там, в святилище. Я их вижу. Это особенность моего восприятия.

Во мне опять всколыхнулось сомнение. Ясное дело, спектакль, очередная приманка для чувствительной тети.

— И что же они поделывают? — решила подыграть.

— Машины подъезжают к святилищу. Вот наши люди приготовили оружие. Они еще ничего не знают.

— Но уже готовы стрелять по историческим реликвиям, — зло прибавила я.

Максим не слушал. С белым, как молоко, лицом и безумными глазами он лежал, мелко подрагивая. Настоящий торчок. Еще откинется у меня на глазах. Нужно что-то делать. Где тут аптечка? Я метнулась в коридор. Из комнаты донесся леденящий вопль Максима:

— Не убивайтеее!

Странно, что у вертушки на вахте никого нет. Я выбежала на улицу. Пусто. Сгущались сумерки. С минуту колебалась: возвращаться к Максиму или поискать аптеку. Победил здравый смысл: я просто зашагала прочь, не оборачиваясь больше.

Шла с час или два, пока не сообразила, куда иду. К святилищу. Теперь я была умней и шла разбитой грунтовкой параллельно шоссе. Приникала к земле, едва завидев фары машины. Опасность подстерегала повсюду, ибо всюду была ложь.

Совсем стемнело. Машины проезжали все реже. Невероятно, чтобы я ускользнула случайно. Чувствовалась режиссура Бориса. Но я постараюсь расстроить его планы.

Дорога шла вокруг рощи, за которой возвышалась Черная гора. Я осторожно выглянула. У святилища слышались голоса на незнакомом языке. Ветер качнул дерево у самой горы. Его темные ветви зашевелились, а потом стали, как будто, приближаться ко мне. Я прижалась к земле. Сюда шли. Я слышала шаги. Лишь через миг, когда луна выглянула из-за облака, я разглядела то, что приняла за деревья: это были гигантские человеческие фигуры. Вспомнился дикий крик Максима. Значит, он видел их. Неплохо бы мне спрятаться. Исторический контакт цивилизаций можно и отложить на время. Но я не посмела двинуться с места и лишь вдавила тело в грунт, молясь, чтобы на меня не наступили.