Форвард — в защиту - [12]
Бывает, оказывается, и такая реклама.
Ехали в пригородной электричке — дядя Вася и Юрин тёзка жили в Покровке, под Москвой. Дядя Вася дремал, всхрапывал, но потом спохватывался и подкачивал в «ширму» воздух оранжевой грушей. Разговаривали. Юра узнал, что его тёзка живёт с матерью, и поинтересовался, кто отец. Задремавший дядя Вася проснулся и выпалил:
— Капитан дальнего плавания.
В этих словах Юра вдруг почувствовал озорство.
— Вы его видели? — спросил Юра, но его спутник уже всхрапывал. Юра тронул его.
— Аюшки? — вскинулся тот.
— Видели, говорю, капитана?
— А… Капитана? Нет, не приходилось. — Приехали и стали прощаться. Дядя Вася показал Юре дорогу и забрал у него тяжёлый деревянный чемоданчик с «ширмой», в которой плавали так до конца и не распроданные дискусы.
«Знаем мы таких капитанов! — рассуждал про себя Юра. — Слыхали. Или такое загнут: твой отец, мол, был лётчик-испытатель и героически погиб. А в это время «лётчик»… Да что говорить!»
Вот и Лесная улица, дом 25.
Напротив дома полянка, а на ней ржавые консервные банки, бумажки, посеревшие полиэтиленовые пакеты, провода в ярко-красной изоляции, кукла без головы, колесо от велосипеда. А дальше — благодать. Сосновый лес. Корабельные сосны — гигантские тёмные цветы на оранжевых ножках. У них на юге таких нет. Далеко заехал Юра Голованов…
И зачем он сюда заехал?
Гонял бы и гонял свой мяч. Устал — пожалуйста, вон она, тахта. Проголодался? А слышишь, как мать звенит посудой на кухне! Там же и отец — состоит нынче (по случаю возвращения сына) при мясорубке. Семья…
И, конечно, существует семья не для того, чтобы рассольник съесть, а на второе биточки. Или чтоб выцыганить деньги на кино. Костя вон как без семьи скучает, хотя сыт, одет. А Юра? Нет, невозможно Юре без папы и мамы. Не понимают, правда, они его, нервы по пустякам треплют, а он всё им прощает. Привык к ним, что ли. Или любит?..
Может, и любит. Ну и ладно. Любит, не любит… Что там дальше-то у них было? Зачем он туда заехал?
ДАЛЕКО, ПОЧЕМУ-ТО ОПЯТЬ ДАЛЕКО НАЗАД ПОКАТИЛСЯ В ЭТОТ РАЗ МЯЧ ВОСПОМИНАНИЙ — Юра снова оказался в Костиной квартире.
А всё потому, что глянул на стену над тахтой и ещё раз увидел то, что созерцал уже много лет, — пластикового оленёнка, сосущего свою пластиковую мать. Оба — одни контуры. В общем-то красиво. «Трогательно», — сказала мать. Может, и трогательно. Стоит вся эта штампованная из пластика любовь к природе две копейки. Две копейки — и вся любовь…
В пятницу Юра опять зашёл к Терновскому. Решил поинтересоваться, не течёт ли отремонтированный аквариум, да и просто поболтать.
Аквариум не тёк, всё было замечательно. Костя, как получил письмо из Москвы, слегка повеселел. И темы для разговоров находились. Терновский обвёл рукой своё электрорыбное хозяйство и спросил:
— А скажи, нравится тебе всё это? Интересно? Красиво?
— Ещё бы! — ответил Юра с воодушевлением. — У вас тут прямо подводное царство. А как называется эта порода? — И ткнул пальцем в направлении ближайшего аквариума.
— Нет, брат, меня не проведёшь! — засмеялся Константин Петрович. — Как зовут эту рыбу, тебе не интересно. Кому вот это дело, что называется, до фонаря, все в один голос говорят: «Подводное царство». Этакий штамп вежливого безразличия. Называется «дежурная вежливость». Материал — липа. Артикул № 287.
— Надо было, наверно, сказать: «У вас тут эстетически оформленный интерьер?» — предположил Юра.
Дядя Костя усмехнулся.
— Это уже и не липа, а синтетика какая-то. Наименование изделия: «Современный умник», материал — полистирол, артикул №… Неужели таким премудрым словам вас в школе учат?
— Учат, — вздохнул Юра. — Только я сам не знаю, что это значит.
Оба дружно засмеялись.
— Вот так и живём, — подытожил Константин Петрович. — Как говорится, каждому своё. Нет больше в нашем городе таких дураков…
— Да нет, почему, — учтиво перебил его Юра. — Вот у нас в классе тоже есть один — Витька Шпак. Тоже как вы.
— Тоже дурак?
— Да нет, я не в том смысле, — смешался Юра.
— Да ты не тушуйся! — рассмеялся дядя Костя. — Мы с твоим Шпаком действительно дураки. Вперимся в стекло — и смотрим, смотрим. А жизнь-то — она мимо, мимо. Да, брат, — грустно закончил он, но вдруг добавил: — А в общем-то, Юра, глаза бы мои на них не смотрели. Знаешь, как всё оно тогда было? У меня, видите ли, впервые в мировой аквариальной практике размножался… ну там одна рыба. А жена с сынишкой на поезд опаздывали. Я им: «Счас, счас» — не хотел, понимаешь, прозевать этот самый исторический ихтиологический чёртов момент… Спохватился — а она уже с ним, с сыном, да ещё со здоровенным чемоданом… Всё. Отбыла.
— После этого вы и поссорились?
— С этого началось, — вздохнул Терновский. — Дальше — больше…
Юре от такой откровенности (а ведь как, наверно, болела Костина душа, если он с ним, с мальчишкой, так разоткровенничался!) стало совсем неловко, и он переменил тему:
— Вот вы говорили «дежурная вежливость»… Как это понять? Что тут плохого?
— Что плохого?.. Иногда дежурная вежливость бывает невыносимой. Представь: у одного человека дом сгорел, а другой к нему пристаёт и пристаёт: «Могу я чем-нибудь помочь? Могу я чем-нибудь помочь?», хотя прекрасно знает, что помочь ничем не может.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.