Флот Камчатки. 1928 - 1945 - [190]

Позабыв про уют

Пассажиры из кают как запоют:

«Кочегар! Кочегар, не шутите,

Ведь в котле застыла кровь корабля!

Кочегар! Кочегар, пощадите,

Ведь без вас бессилен штурман у руля».

Да и в самом деле, многое зависело от того, какой кочегар стоит на вахте. Штурманский состав всегда вывешивал в столовой число пройденных миль, если это было на переходе, а также и во время лова: чья вахта сработала лучше. Так что кочегар был уважаемый человек. Я лично проработал кочегаром первого класса двенадцать лет, и за эти годы ни разу не упрекнули меня, что плохо держал пар.

Также были славные кочегары Андрей Васильевич Куличенко, Николай Андрющенко, Семен Баталов и много других товарищей. И все это было в тяжелые годы войны, в то время, когда в стране не хватало всего. А сейчас — дело совсем другое, сейчас все есть, и рыбак идет в море уде не на угле, а с мощными двигателями внутреннего сгорания, а котлы — котлы все на автоматическом режиме. А сейчас кочегар на твердом топливе на морском флоте малочисленен. Все это уже в прошлом. Мы, ветераны, помним те тяжелые времена, но отрадно и радостно за настоящее…

Апрель-октябрь 1977 г.

Из воспоминаний ветерана АКОфлота С. И. Пронина

В 1929 г. я поступил во впервые открытый на Дальнем Востоке Рыбный техникум на судоводительское отделение… В 1934 г., по окончании техникума, меня назначили на пароход «Ительмен» четвертым штурманом. В августе мы вышли в снабженческий рейс до Уэлена.

Будучи на вахте с четырех до восьми часов утра (стоял вахту за старпома), мы подходили к японским островам Риссири и Рефупири. Часов в шесть утра заметили дым на корме, на которой под брезентом находились импортные шведские спички для Севера. Сразу сообщил в машину: быть готовыми подать воду на корму, потом доложил капитану, чтобы он вышел на мостик, одного вахтенного матроса послал поднять палубную команду в кубрике на баке с боцманом и плотником. Сам поднял пожарную команду на юте. Через шесть минут три ствола давали воду в очаг пожара, который потушили в считанные минуты (сгорело три ящика из двухсот). Причиной пожара стала переноска, протянутая к лагу через световой люк, который от вибрации винта перебил провод. При замыкании спички и загорелись.

Капитан объявил благодарность тринадцати членам экипажа за бдительность и умелые действия, а начальник экспедиции Дьяков премировал меня коричневыми полуботинками фирмы «Скороход». Все было сделано так быстро, ни один пассажир не узнал, что под утро был потушен пожар.

В 1935 г. я был вторым помощником капитана на пароходе «Ительмен». Мы стояли под разгрузкой в Петропавловске. Как-то меня попросил зайти уполномоченный (фамилию не помню), который занимал отдельную комнату в управлении порта. Сначала он меня спросил, кто я и что я, как отношусь к советской власти, что знаю о Ленине. Я ему рассказал, что будучи пионером, был зачислен в отряд имени Рыкова и получил значок, покрытый целлулоидом, с изображением лица Рыкова. Мне он очень не понравился, и я начал просить, чтобы меня перевели в отряд имени Ленина (о нем мне много рассказывал отец, и я Ленина очень уважал). На меня даже не хотели обращать внимания, тогда я значок с Рыковым отдал отрядному, сказал, что я не буду пионером Рыкова и даже заплакал. После этого мне вручили значок с лицом маленького Ленина и зачислили в отряд его имени. С того времени я прочел много трудов Ленина, он и сегодня является моим идеалом.

Потом уполномоченный сказал мне, что у Советской власти много врагов за рубежом и дома. Допустим, тебе предложат вступить в какой-нибудь союз или партию, направленную на подрыв советской власти. Ты можешь оказать нам помощь. Для этого ты должен подписать специальный документ. Я сказал, что если это произойдет, то я и без подписки сообщу, так как Советская власть — наша власть, ее создал Ленин, друг всех простых трудовых людей. Потом я ему возразил против анекдотов, считая, что человек, рассказывающий анекдоты, не является врагом, так как это часто происходит во время выпивки для красного словца, а на завтра он уже забыл его. В основном, анекдот процветал у руководства и у интеллигенции и, как правило, пересказанный с чужих уст.

Товарищ согласился со мной, но подписать бумагу все же уговорил. Жизнь прожита, но я так и не сообщил ни на кого, видимо, потому что вращался среди среди людей, преданных родине. Возможно, за то, что я был нем, мне пришили «ярлык»…

20 декабря 1936 г. на пароходе «Ительмен» мы вышли из Владивостока в Иокогаму на ремонт в связи с продажей Японии КВЖД. С окончанием ремонта в феврале 1937 г. капитан Якимов вызвал меня и поручил произвести отгрузку судового металлолома, скопившегося после ремонта, для продажи его по цене 12 иен за тонну. Баржу с металлоломом катер повел каналом для выгрузки на склад покупателя с одновременным провесом. Я, полисмен и хозяин на легковой машине отправились в Иокогама-док, где стояло судно. В центре города остановились у фруктового магазина, где хозяин купил три корзины разных фруктов для капитана, меня и полисмена. Потом мы подъехали к небольшому ресторану поужинать. Было много японских блюд и разных напитков. Нас обслуживала миловидная японка, которая всячески хотела понравиться мне. Хозяин говорит: «Вы нравитесь барышне, и она Вас приглашает к себе. Здесь близко».