Философия, порно и котики - [36]

Это лишний раз напомнило мне, что чем больше у тебя привилегий (вроде американского гражданства), тем проще забываешь (что бывает всякое).

Мы сели в аэропорту Шарля де Голля, выползли из самолета гуськом, я прошла пограничный контроль и собиралась было с ветерком проскочить таможню, пока все возятся с багажом. Но…

…Таможня была на замке. То есть я не могла ни попасть во Францию, ни вернуться в зал вылета.

Было совершенно невозможно понять, что они объявляют по громкой связи, даже когда говорили по-английски. Стоявший рядом француз сказал, что они все равно не говорят ничего внятного ни на одном из языков. Он махнул рукой в сторону сотрудников таможни, которые топтались неподалеку и даже не думали открывать пропускной пункт, и воскликнул: «Анархия!» «Я‑то думала, у вас тут свобода, равенство, братство», — пошутила я. «Анархия», — саркастично констатировал он.

В моей голове немедленно завихрились мысли: о том, что точнее всего анархию описала в своих «Обделенных» Урсула Ле Гуин, что в этом течении есть определенный смысл, что миру сегодня, как никогда, нужны философские направления, ставящие превыше всего личный выбор. А анархистский лозунг «Ни Бога, ни хозяина» отлично подходит и Франции, и США. Но тут мое тело стало подавать панические сигналы, и мозг переключился, пытаясь их унять.

Но с таким же успехом можно попытаться не думать о белой обезьяне.

Мало что есть хуже паники, когда поблизости полно настороженных полицейских. Ты обычно начинаешь выглядеть довольно безумно — ну, по крайней мере, я, — а это сильно повышает шансы, что тебя сопроводят на досмотр в тесную каморку, подозрительно напоминающую клетку, и ты потратишь там кучу времени.

Я из тех людей, что легко впадают в панический ступор, особенно когда ситуация напоминает что-то из прошлого — когда я сильно путалась и ощущала себя загнанной в угол. Поэтому я отправилась в туалет и залила водой из-под крана пару таблеток от тревожности, прописанных психиатром. Их, конечно, не так легко разжевать, как «Ксанакс»[98], зато они не должны вызвать столь серьезного привыкания *пожимает плечами*.

Примерно через полчаса по громкоговорителю объявили, что задержка была связана с чьим-то невостребованным чемоданом и теперь мы можем пройти таможню.

Я прекрасно понимаю, что все наши перемещения контролируются людьми в форме и зависят от прихоти властей, особенно когда речь идет об авиасообщении. Но я еще никогда не сталкивалась с этим напрямую. В США ты не так часто имеешь с этим дело — по крайней мере, пока.

А вот приезжающие в США уже много лет знают об этой устрашающей каморке — куда их водят во имя «борьбы с терроризмом».

Где же Кармен Сандистоя? [99] 13 июня 2017

Я сбежала в более безопасное место, потому что ощутила угрозу моей частной жизни. Объясню.

Это случилось несколько лет назад. Я собиралась в отель после смены на выставке Exxxotica в Нью-Джерси, и Стив вызвался меня проводить. Не Стив-сосед, а другой Стив. И тут дорогу мне преградил незнакомец, мачистского вида и куда более крупный, чем я (и в высоту, и в ширину).

День был долгий, поэтому вместо «Простите, на сегодня всё» он услышал: «СЕЙЧАС ПОЛУЧИШЬ моей сумкой, набитой искусственными вагинам и из суперреалистичного материала».

Другой Стив спокойно наблюдал со стороны. Он был готов вмешаться в любой момент, но рассудил, что мне пока ничего не грозит, а хорошее шоу на дороге не валяется.

Незнакомец пробормотал что-то вроде: «Я вас что, напугал?»

Я была не в состоянии донести это, но, бля, он меня еще как напугал — и уж точно насторожил. Мой горький жизненный опыт подсказывал, что любой человек больше меня — это жирнющий знак вопроса: он может быть классным, а может намеренно причинить тебе физический или психологический вред. И единственный способ это узнать — выяснить все самой. Ну или подождать, пока это сделает кто-то еще.

Однажды я давала интервью Молли Крэбэппл[100] в прямом эфире в клубе SoHo в Нью-Йорке. Мы говорили об искусстве, сексе, политике, порнографии, режиссерской работе и о том, каково мне в этой роли. Когда подошло время вопросов, руку поднял парень, который выжидал все интервью. Он спросил, нравится ли мне эмпауэрмент[101] такого рода.

Я, конечно, не стала брызгать слюной, но немедленно встала на дыбы. Я сказала: «Это не эмпауэрмент — это гребаная уверенность в том, что принадлежит мне по праву. Эмпауэрмент подразумевает, что эту приобретенную власть у тебя могут в любой момент отобрать — просто потому, что кому-то так приспичило. А когда ты воспринимаешь свою власть как должное, тебе куда проще поверить, что все в твоих руках».

Он ничего не понял — по крайней мере, в тот вечер.

Я тщательно готовлюсь к каждому публичному выступлению и долго прихожу в себя после. На интервью и мероприятиях я стараюсь быть максимально открытой. По мне, это то, как нужно делать свою работу, чтобы остаться довольной результатом.

Если мое «нет» не слышат с первого раза, я чувствую, что на меня давят, и сливаюсь.

Понятненько?

Объективация как действие. 17 сентября 2015

(Рецензия на книгу Нэнси Бауэр «Порнография как действие»[102], опубликованная в The Smart Set