Философия, порно и котики - [15]

Я не могла позволить себе раскачиваться во время чтения, но вот разуться и быть в ужасе — запросто. В самом настоящем ужасе, достигшем невиданного масштаба. Помню, как мой голос срывался на писк, чересчур яркий свет и красивое лицо Сары Николь Прикетт[25], когда она перебила меня возгласом: «А, тот чувак!»

Услышав ее ремарку, я подумала — неужто пронесло? Может, я слишком затянула и она намекает, что пора гнать меня со сцены палкой?[26] Но нет, так просто я не отделалась — даже после моего ответного «Да, тот!» и мучительно неловкой паузы. Пришлось читать эту историю до конца точнее, открытого финала.

Когда все было позади, я схватила сумку, выбежала на ночную улицу и от души выдохнула. Лишь тогда меня отпустило. Приятное чувство. Не факт, что оно было лучше, но уж точно интереснее того, что мог дать мне общественный туалет.

Актерская игра. 21 ноября 2017

Меня всегда передергивало от термина «порноактриса». Мне никогда не казалось, что это подходит к тому, что я делаю. Разумеется, некоторые участники порноиндустрии относятся к этому как к актерской игре, но точно не я. Я это скорее воспринимаю как шоу.

Да, многие сцены, в которых я участвовала, включали в себя постановку и диалоги. Эта прелюдия к сексу обычно считается вторичной, и те, кто комментирует ролики, часто над ней глумятся. Как правило на съемках такие условия, что не получается снять больше пары дублей — и никаких репетиций.

Сам секс проще всего снимать одним дублем, ведь каждая пауза или остановка снижает накал. Это похоже на спортивный подвиг — вся суть обычно сводится к физической сексуальности, и тут куда важнее то, как работает тело, а не голос. Поэтому съемки в порно я бы скорее сравнила с танцем, чем с актерской игрой.

Тогда почему я о ней говорю? Потому что играть мне тоже довелось.

Пару лет назад я ездила в Сербию сниматься в кино («Восход Эдерлези» Лазара Бодрожи и Димитрие Войнова, вышедший в 2018 году). Я согласилась участвовать в этом проекте, прочитав пятистраничную сценарную заявку. Выглядело многообещающе. К тому же я люблю Сербию.

Поиски денег на фильм заняли несколько лет. Потом были репетиции, тренировки и пробы. За это время сменился актер, с которым я начинала работать.

Прямо перед началом съемок у нас была еще одна неделя репетиций. Мы прорабатывали каждую сцену — разными способами. Мне пришлось выучить несколько простых приемов из боевых искусств и то, как их выполнять без особого риска. Так что это мы тоже оттачивали всю неделю.

В среднем мы снимали две сцены в день и после каждой собирались у монитора посмотреть, что вышло. Один раз я заметила, что двигаю рукой невпопад с тем, что говорю, да и делаю в целом, и мы пересняли всю сцену.

Рабочий день длился строго 12 часов, и лишь однажды мы с главным актером попросили чуть задержаться. Нам дали только один дополнительный дубль — всего несколько минут. Все было очень четко.

С конца октября по конец ноября 2017 года я играла в театре («Харакири Кейн» Иэна У. Хилла и Дина Хэспиэла). Все началось с чтений у Фила Круза дома — Дин хотел послушать, как пьеса будет звучать живьем. Потом он спросил, не хотела бы я принять участие в публичных чтениях. Говорят, это полезно для фидбека.

Потом, когда Иэн решил поставить пьесу в театре, меня спросили, не хочу ли я поучаствовать. Это было бы новым для меня опытом, к тому же мне очень нравилась команда.

Во время кастинга у нас были читки с разными претендентами на главную роль, потом еще одно публичное чтение и репетиции. Где-то за полторы недели до премьеры устроили прогон, и только тогда я осознала, что собираюсь играть в театре, в Нью-Йорке, в одной труппе с опытными и профессиональными актерами. Тут-то я и задергалась.

Сами понимаете, во время спектакля нельзя ничего переснять или свериться со сценарием. Никаких вам «Давайте попробуем по-другому, а то я не уложилась в тайминг» или «Ой, а когда моя реплика?». Надо выучить текст, то, где ты будешь стоять на сцене, как будут меняться твои эмоции и — что самое сложное для меня — научиться владеть голосом.

За несколько минут до премьеры я ощутила все симптомы нервозности: озноб, учащенное сердцебиение, потливость. Но как только спектакль начался, все прошло. Самое странное — что все это снова накатило на меня через 15 минут после того, как я пришла домой. Словно выброс адреналина во время спектакля дал мне временную передышку — но не облегчение.

Я научилась расслабляться только к середине сезона, а в нем было десять спектаклей. И, конечно, последний я отыграла по полной.

Похоже, у съемок в кино, в порно и игры в театре есть одна общая черта. Каждый раз ты живешь в моменте, под прицелом чьего-то взгляда или объектива. Если никто не смотрит, тебя как бы и нет.

С другой стороны, меня поразила разница между съемками и театром. На сцене все намного сложнее, но и чувство удовлетворения после каждого спектакля намного сильнее. Как и контакт со зрителями. А еще ты сразу видишь их отклик. Хотя и то и другое может быть классным, если рядом с тобой подходящие люди.

Если вы хоть немножко обо мне знаете, то наверняка в курсе, что цветистые благодарственные речи — это не мое. Но я очень благодарна каждому, кто пришел на спектакль. Играть перед полным залом людей, захваченных общим зрелищем, — это потрясающий опыт. Вовлеченная аудитория, которая ахает, замирает, смеется, — самая высокая награда для актера.