Фиасоль всегда в пути - [15]

– Милая моя девочка, всегда можно найти каких-нибудь других приятелей. А ещё можно остаться наедине с самим собой. Человек сам себе никогда не надоест.

– Да, мама, но ведь друзья нужны. А Блестящий никого не может найти. Он внутри загородки. А я ограничена своим классом. Так что и Буйный, и Бигга должны научиться быть добрыми со всеми. Но Бигга зарвалась: она следит, чтобы никто из её подружек не играл со мной.

– Иногда вы всё-таки подруги, – утешающе сказала мама.

– Ужасно редко, – задумчиво сказала Фиасоль. – Я думаю, что Бигга – вреднюга.

– Все люди в глубине души добрые, моя дорогая Фиасоль, – мягко сказала мама. – Бигга тоже хорошая. Я думаю, что боится, что с ней никто не будет играть.

– Что? – удивлённо спросила Фиасоль.

– Ну да, для того чтобы вы: Китта, Белла и ты – без неё не играли, она показывает всем вам, что главная она, – сказала мама. – Когда она командует, её не бросают одну. Точно так же обстоят дела у Буйного.

– Как странно, – задумчиво сказала Фиасоль. – Ты хочешь сказать, что кто-то начинает всех обижать, чтобы его самого не обидели?

– Да, – сказала мама, довольная, что смогла объяснить. – В глубине души они такие испуганные и беззащитные и хотят, чтобы другие хорошо к ним относились.

– Мама, по-моему, ты чепуху говоришь. По крайней мере, мне кажется, что Бигга не испуганная и не беззащитная, когда гонит меня прочь. По-моему, она просто вредная.

– Между вредными и испуганными очень маленькая разница. Иногда это почти одно и то же, – сказала мама по телефону.

Мама вообще-то была очень умной, но иногда могла сказать какую-то чушь.

На следующий день Фиасоль пошла в загородку с хлебом для Блестящего. Она постояла некоторое время, наблюдая за лошадками. У них что-то изменилось. Теперь Блестящий стоял между Звёздным и Вороным, а Буйный бродил одиноко в дальней части загона. Когда Буйный захотел взять у Фиасоль хлеб, подбежал Блестящий и отогнал его подальше.

Фиасоль поняла, что все хорошие, что между испуганными и вредными очень маленькая разница. Она дала Буйному хлеб и пристыдила других. Ей захотелось когда-нибудь рассказать Бигге о лошадках в Поки.

8 Фиасоль и королевский Копенгаген

– Я получила почту! Мне прислали открытку! Это мне! Здесь написано моё имя! – кричала Фиасоль, вбежав на кухню с вынутыми из ящика письмами.

– Посмотри, мама, мне по почте что-то пришло. Это не вам, только мне, – восторженно говорила она, присаживаясь со своей открыткой.

– Посмотрим, – сказала мама, разбирая почту. – Мне присылают только скучные официальные письма. А ты получила что-то приятное?

– Да, это открытка от моей подруги Беллы, – сказала Фиасоль и посмотрела на красивую открытку с видом на море и пальмами.

– Неужели? – сказала мама. – И куда же её занесло?

– Она в Испании, – сказала Фиасоль. – Видишь, как там красиво?

– Да, очень красиво. Что она пишет? – спросила мама. – Почитай.

«Привет, Фиасоль

В Испании здорово. В плавательном бассейне я видела мёртвую лягушку. А ещё я видела мёртвую ящерицу на тротуаре. Я только что видела много живых белок [5].

С сердечным приветом,

Белла».

– Невероятно, – бурчала восторженно Фиасоль. – Мёртвые лягушки и ящерицы, бассейн и белки. Мама, надо ехать в Испанию. Помчались?

– Послушай, подруга, – сказала мама. – Поехать за границу – довольно непростое дело. Нужны время и деньги.

Несколько дней спустя, когда семья собралась на ужин, мама сообщила, что она собирается вместе с Биддой поехать в Копенгаген на несколько дней, чтобы навестить тётю Лоулоу, сестру дедушки.

– А ты, Пиппа, останешься дома и позаботишься о папе, – добавила она.

Фиасоль молча смотрела на маму.

– Вы хотите уехать и бросить тут нас? – сказала она через некоторое время. – А папа не поедет?

– Мне надо работать, – сказал папа, – и кто-то должен присматривать за вами. Мы с вами предпримем что-нибудь интересное. Пойдём в зоопарк домашних животных[6].

– В зоопарк домашних животных? Мне больше хочется смотреть на жирафа и слона в зоопарке диких животных в Копенгагене, чем на овцу и корову в зоопарке домашних животных здесь. Ты должен понимать, – с обидой сказала Фиасоль. – И вообще прошло уже много времени с тех пор, как я виделась с тётей Лоулоу. Как вы можете не брать меня с собой?

– Ты поедешь туда позже, – ласково сказала мама. – А сейчас поедем только мы с Биддой. И пробудем там недолго, всего лишь несколько дней.

Глаза Фиасоль заполнились слезами, она заплакала над своим любимым блюдом – кровяной колбасой со сладкой рисовой кашей.

– Так нельзя себя вести, Фиасоль, это нахальство, – возмущённо сказала Пиппа. – Они привезут нам оттуда что-нибудь красивое, а мы поедем позже.

– Но я-то хочу сейчас. Я хочу в Копенгаген. Мне ужасно давно хочется попасть в парк Тиволи[7] и в зоопарк, – навзрыд рыдала Фиасоль, стуча по столу.

Фиасоль вбежала в свою комнату и хлопнула дверью. Заснула она ужасно сердитая.

Дни шли быстро, и наступил вечер, когда мама и Бидда стали собирать дорожные сумки.

– Но почему мы не можем тоже поехать в Копенгаген? – плакала Фиасоль, глядя, как мама укладывает одежду в дорожную сумку.

– Спокойно, – сказала мама. – Иногда большим девочкам тоже хочется погулять одним.