Фэйри — время перемен - [97]
Расены к садоводству отнеслись не в пример спокойней, несмоторя на сельскохозяйственный уклон. Впрочем, мы с женой изрядно «окультурили» их лес, когда чистили от бурелома. Теперь он приблизительно соответствовал лесу кавказскому — с обилием каштанов, бука, дубов, грецких орехов и всяческого кизила и мушмулы. Съедобный «выхлоп» был значительно меньше, чем у будущего леса сидов, но и размеры леска побольше, да к тому же — готовый.
В общем-то, расены также занимались садоводством, но отнеслись к нему, как к необязательному занятию — детвора под предводительством более старшей ребятни бегали и выискивали подходящие места, после чего просто сажали черенок, ковыряя отверстие под него обычной палкой. Приживалось… Похуже, разумеется — и росло медленнее, но детворы у расенов было в несколько раз больше, чем всех тирренов, так что — нормально.
— Дык это, — смущённо чесал затылок староста, — некоторые приезжие нехорошие разговоры ведут.
Благодарно киваю — нужно думать.
Мои расены нашли ещё один, неожиданный источник дохода — предоставление жилья для бездетных пар. Не только Аркона, но и вся Сарматия где-то через месяц после беременности Евы «допёрла» о такой возможности и — началось паломничество.
Тиррены-сиды отказались предоставлять жилплощадь, да и вообще — допускать чужаков на свою землю. Дескать — они такие благородные, им «невместно». Думаю, что ситуация здесь была несколько иной — бесплодными в большинстве своём были люди с невысоким достатком — те, кто не мог потратиться на хорошего целителя.
Соответственно — серьёзные доходы возможны только при масовости. Драть три шкуры? Ага, только вот мои подданные достаточно заметно зависят от той же Арконы и не сложно догадаться — как там среагируют на «шкурничество». Массовость и только массовость.
Расены — землепашцы/охотники/рыбаки/собиратели и немного ремесленники. То есть — не голодают (далеко не голодают — рожи те еще, упитанные), но и в золоте не купаются. Для них предоставить сарай/времянку/чердак супружеской паре — подспорье достаточно весомое.
Сиды же — как высокооплачиваемые специалисты на Западе времён ДО. Для них доходы от квартирантов… Проблем больше. Теоретически можно было бы выстроить что-то типа бараков, но чтобы пошла весомая (для тирренов) выгода, народу в них селить нужно… ууу. И нет никакого сомнения, что эти толпы начнут шататься по долине, мешая им жить. Вот и вся «невместность».
Информацию о «нехороших» разговорах доставлял не только староста — и не только мне. В своё время (ещё до приезда потенциальных подданных) подсуетился и сделал несколько десятков подслушивающих и несколько подглядывающих артефактов (много не получилось — ОЧЕНЬ муторное занятие).
Разговоры шли… нехорошие. То есть действительно нехорошие — вплоть до того, что хорошо бы захватить нелюдя и — нехай работает на благо хороших людей/гоблинов/орков, повышая урожайность полей. На таких вот «разговорчивых» поставил метки — на будущее…
— Мне страшно, — мрачно сообщает жена, обхватывая себя руками.
— Решим проблему, — уверенно отвечаю ей.
— Несколько месяцев пройдёт — и до всех дойдёт информация, что похищать тебя в таком положении не просто бессмысленно — Проклятия заработают, не говоря уж о моей мести.
Ева сосредоточенно думает о чём-то своём, потом выдаёт:
— Посижу-ка я заточении. Ну, в смысле — в Долине. Потому что пока дойдёт информация о Проклятии, пока её перепроверят… Не хочу покушения и прочее. Отбиться-то, скорее всего, отобьюсь — и в большинстве случаев без проблем, но зачем мне такая нервотрёпка — особенно сейчас?
Царь Елецкий ходил по горнице размеренными шагами, размышляя о чём-то. Даже неопытный физиономист мог бы сказать, что размышления эти были не слишком радужными. Фёдор Второй был опытным и умелым правителем, отменным воином и известным характерником[129], полководцем и… Да много «И».
Проблема заключалась в том, что окружали его не всегда хорошие люди — и люди эти обладали весьма существенной властью. В своё время отцы/деды/прадеды ухитрились успешно урвать свой кусок власти, служа людям и новорожденному государству. Их потомки решили изменить функции служения, пытаясь поставить государство на службу себе.
Докатиться до феодализма у них не получилось бы — народ в Ельце умеет владеть клинками, но… Каждый рвал свой кусок — потихонечку так. Совсем уж обнаглевших «осаживали» сами бояре, а порой и народ — кроваво. И всё равно — образовались группировки, перетягивающие «одеяло» на себя.
Они не забывали о Служении, но искренне считали, что их благополучие — едва ли не главное, для чего предназначено государство. Ну это же ОНИ, такие умные и хорошие!
В итоге, государственный механизм работал с изрядным скрипом. Да, работал — откровенных саботажников ждала незавидная участь. Другое дело — как. К примеру, он до сих пор не мог «продавить» вариант с профессиональными училищами — «на дыбы» вставали как бояре, так и купцы, некоторые Старейшины ремесленников. А почему? Да потому, что кусок «пирога» в этом случае выпал бы из их рук.
