Фэйри — время перемен - [59]

— Сами знаете — наша раса воинственностью не отличается, но соседи-то вокруг какие? Переселяться не слишком хочется — места здесь благодатные, но и платить дань местным макакам (в данном случае не расизм, а скорее определение интеллектуального и социального уровня) нет никакого желания. Обороняться? Глупо — так мы быстро допустили бы дикарей на свой остров… Вот и приходится — превентивные меры.

— Ну а как…, - Ева пыталась подобрать понятия, не слишком хорошо зная язык. — Нет противоречия с естеством — вы же вроде мирные?

Полурослик хмыкнул и посмотрел на неё с откровенной иронией.

— Сударыня, не путайте горячее с твёрдым. То, что мы не любим воевать, не значит, что мы трусоваты или там… пацифисты.

Последнее слово он как будто выплюнул, произнеся его с явным отвращением.

— Как я понимаю, — продолжил я разговор, сглаживая неловкость, — вы самодостаточная община?

Пожимает плечами и задумывается.

— Не совсем, но в принципе да. Сейчас вот через Аргентину и Авалон налаживаем связи с другими частями Света, но скорее так — на всякий случай.

Перелёт в Аргентину был сложным — летели без посадок больше полутора суток.

— «Устала, тяжело», — пожаловалась мне Ева на совином[67].

— «Скоро, чувствую», — отвечаю жене.

Ну всё — вот и полоска берега показалась. Ещё около часа лёта и наконец-то долгожданная Земля.

Глава двадцать пятая

Аргентина оказалась потрясающе красивым местом. По крайне мере — там, где мы приземлились. Травяные равнины, кажущиеся бескрайними, где буквально кишела всякая живность. Бесчисленные стада антилоп и травоядных динозавров[68], невероятное количество птиц. Больше всего это напомнило мне Донскую Степь, но скажем так — не испорченную даже намёками на цивилизацию. Здесь взгляд не натыкался на искорёженные остатки зданий, мостов или плотин, так что впечатление было самое благоприятное. Было так здорово, что мы с Евой частенько Оборачивались в особенно живописных местах и шли пешком, пытаясь разглядеть каждую травинку и букашку.

Несмотря на всю красоту, об осторожности не забывали. Ну, мне это не сложно — «включаю» Сканер метров на триста — и всё.

— Кентавры на три часа, — сообщаю жене. Та с интересом поворачивает голову и смотрит на небольшую группу разведчиков. Чтобы сразу расставить «точки над и», Оборачиваемся в птичьи формы и обратно, затем ждём реакции.

— Кентавры могут быть сволочами или добряками, но в любом случае не умеют лукавить. Буквально не умеют, — объясняю супруге.

— То есть по первоначальной реакции можно судить о дальнейших отношениях?

— В принципе да, хотя тут не всё так просто — можно запросто наткнуться на какое-нибудь «табу» и обидеть весь табун[69], но в общем — да.

Реакция оказалась положительной — один из кентавров отставил в сторону алебарду и снял перевязь с мечами и дротиками, после чего поскакал к нам. Остановившись в десятке метров, он сказал на хорошем испанском:

— Я Гарсиа из табуна Звёзднокрылого и мы просим вас быть нашими гостями.

Прижимаю ладонь к сердцу и отвечаю на литературном Кастильском диалекте:

— Мы с супругой с радостью принимаем приглашение от хозяев столь прекрасных мест.

Физиономия кентавра расцветает в довольной улыбке.

К стоянке табуна[70] нас везли на своих спинах — признак гостеприимства. Как и полагается, меня вёз самец, а Еву самка.

— И что, виноградная водка и в самом деле лучше рома? — С некоторым недоверием спрашивает Гарсиа, которые и работает моим «конём».

— Для меня да. Понимаешь, в алкоголе много калорий, а в сладком алкоголе ещё больше. Слышал ведь, наверное, что маги с помощью еды и напитков могут силы восстанавливать?

Кентавр солидно кивает, изображая умудрённого жизнью кабальеро.

— Ну а ром — крепкий и сладкий. Магические силы восстанавливает быстро, вот и привык относиться к нему… как к лекарству, что ли.

Гарсиа сочувственно смотрит на меня, изогнув торс и изрекает:

— Да уж, не всё у магов так гладко, как хотелось бы.

Тут уже я развожу руками.

Судя по доносящимся обрывкам фраз, жена с Марией ведут столь же «интеллектуальную» беседу, но не об алкоголе, а об украшениях, так что энтузиазм «второй половины» побольше моего. Нет — я не жалуюсь. Высокоумные беседы — здорово, но такие вот разговоры «за жизнь» имеют свою прелесть. Несмотря на своеобразные манеры и специфическое мышление, кентавры не так уж и глупы, а тот же Гарсиа во главе небольшого отряда доходил аж до Мексики, а в одиночку и до севера США, так что он дааалеко не трус и не дурак. С чем сравнить это путешествие? Даже не знаю… С кругосветкой века этак восемнадцатого, пожалуй. Уже нет громкой славы первооткрывателей, но риск колоссальный, да и познания нужны нешуточные.

Сидим на помосте, собранном специально для гостей. Понятно, что кентавры стоят — им так удобней. Несмотря на весьма заметные отличия анатомии от лошадиной и человечьей, садится и ложиться им не слишком удобно — нужно время, а праздновать они привыкли танцами. Гости же должны сидеть и любоваться — обычаи…

Другой обычай — марихуана во время праздников, так что мы с Евой уже изрядно «накуренные». Нет, наркоманами стать не боимся — физиология не та. Сомневаюсь, что мы смогли бы «сесть» даже на «тяжёлую» синтетику, но всё равно — не любитель. Для меня ощущения от наркоты слишком похоже на состояние Слияния, так что «расслабиться и получить кайф» просто не получается — подсознание уже привыкло, что Слияние опасно, вот и… Но всё равно — исправно дымим.