Фантастический триллер - [26]

— Ваше предположение ошибочно. — Тут я почувствовал благодарность к Холту, вовремя сообщившему мне эту новость. — Мы связались с метеорологической службой. Ветер четко локализован. Он дует только в области, которая почти точно охватывает двенадцать внутренних районов Лондона.

Маргарет в смятении повернулась ко мне.

— Эта область представляет собой неправильный эллипс, — продолжал я. — На востоке его границей является Гринвич и Кокни, а на западе Хаммерсмит и Уондсворт. Общее население этого района составляет около трех миллионов человек.

Рэйнхэм зажег сигару.

— Метеорологи сказали, что этот ветер похож на восходящие потоки теплого воздуха, и в их практике он уникален.

— Уникален? — спросил он, подняв глаза. — Но ведь он дул в Арминстере.

— В Арминстере не было метеослужбы, — сказал я, — просто были люди, отмечавшие количество солнечных часов, осадки и ежедневную температуру. Никто не занимался ветрами.

— Вы должны поверить нам, Пьер, — заговорила Маргарет. — Я узнала этот ветер. Другие уцелевшие тоже.

— Колстон знал это, — продолжил я. — Это и было той вестью, которую он пытался довести до нашего сведения с того момента, как к нему вернулась память. Разве он не об этом говорил с вами сегодня ночью?

— Он болтал о своей «гениальной теории». Я не мог обращать на это слишком много внимания: оно было слишком занято его пистолетом.

— Мы оба знаем, что, согласно экспертам, теория Колстона научно необоснованна… — Мне вдруг очень захотелось выяснить, откуда министр внутренних дел узнал об этом до Арминстера, но я сдержался. — Однако становится совершенно ясно, что Колстон был прав, а специалисты ошибались.

— Я не припоминаю, чтобы я читал в свое время показания свидетеля о справедливости предсказания Колстона.

— Свидетель был ранен и без сознания, — парировал я. — Он выздоровел лишь несколько месяцев спустя, и тогда уже ему показалось поздно что-либо предпринимать. Но его показания вполне определенные. Они, плюс другие факты, приводят к неопровержимому заключению, что Колстон прав в вопросе о Лондоне.

— Да, вы так думаете? — Рэйнхэм поглядел на меня поверх дымящей сигары. — И что же, мистер Кэртис, вы ждете от меня?

— Мы думаем, сэр Гай, — вежливо произнес я, — что вы могли бы предпринять необходимые шаги для эвакуации жителей из находящейся под угрозой области.

— Мы думаем! — Он был корректен, но при этом абсолютно неумолим. — Скажите мне, на милость, мистер Кэртис, как именно должен я сделать такое распоряжение? Я должен сказать жителям Лондона… что же я должен сказать? Гм? Я скажу — гм — я скажу что-нибудь в этом роде: «Лондонцы! Покиньте ваши рабочие места. Покиньте ваши дома. Бросьте ваше имущество. Лондон будет разрушен страшным землетрясением примерно в восемь часов вечера». — Мое лицо непроизвольно исказилось. Маргарет смотрела на своего свекра со страхом и сомнением. Холодный саркастический голос продолжал: — Я добавлю — почему бы и нет? — следующее: «Сохраняйте спокойствие! Без паники! Ситуация под контролем правительства». А когда меня спросят, на каких основаниях я срываю жизнь и работу громадного города, я отвечу: «У меня на то есть достоверные сведения. Мне сообщили, что в Лондоне дует странный ветер, который, как говорят люди, так же дул перед землетрясением в Арминстере». — Он выдержал паузу. — Вы думаете, мистер Кэртис, что это их убедит?

— Вы могли бы использовать мои данные о том, что Колстон предсказал землетрясение в Арминстере, — сердито ответил я.

— Ах, да! Конечно! Тогда я продолжу примерно так. «Меня проинформировали очевидцы катастрофы в Арминстере, крепкие задним умом и собиравшие о ней факты, что эксцентричный ученый по имени Роберт Колстон предсказал там землетрясение. Правда, тот самый Роберт Колстон разоблачен как шарлатан, когда его теория была представлена ведущим специалистам мира. Правда и то, что в эту теорию не было внесено никаких исправлений, которые могли бы обосновать ее. Более того, является правдой и то, что имя Колстона стало легендарным из-за его ляпсуса. Несмотря на это, я убежден, что он прав, а все научное сообщество ошибается».

— Колстон был прав! — взорвался я. — Он знал об Арминстере. Он знал о Лондоне. Зачем еще он приходил к вам ночью? Это была отчаянная попытка преследуемого человека проинформировать единственного человека в Англии, который мог действовать, и действовать быстро. Зачем он шел в «Телеграм» сегодня утром, если не для того, чтобы использовать последний шанс? Шанс, который он увидел в нашем вчерашнем обращении к читателям?

— Немного поздно, не так ли, мистер Кэртис? Ваше обращение опубликовано в полуденном выпуске. А Колстон прибежал к вам через двадцать часов.

— Не все читают «Телеграм»…

— Несомненно, печально для вас, — сыронизировал Рэйнхэм.

Я игнорировал насмешку.

— Возможно, он увидел издание позже, или его сокращенную перепечатку в другой газете.

— Возможно. Когда начал дуть этот таинственный ветер?

— Вскоре после десяти часов утра, — подавленно ответила Маргарет.

— А Колстон был убит на пути к «Телеграм» где-то между шестью и семью утра. Он что, собирался сообщить вам о таинственном ветре, который начал дуть не раньше, чем через два часа после его смерти?