— Твой найф? — оживился в ответ.
— Нет! — резко обернулась к нему Танька. — Но очень редкий, поверь.
— Так уверена?
— Скуба Демо.[5]
— Подделка, он один! — сглотнув комок в горле, с трудом произнес Тишь.
— Тридцать шесть утеряно, а два больше никто не видел. У меня — один из них, папа подарил.
— Как говорят у нас в Припяти, лучше декольте сбоку, чем ширинка на спине, — он для виду почесал за ухом. — По рукам!
Из-за угла показалась симпатичная серая мордочка с зажатым в клыках кончиком хвоста.
— Пиплы, принимаю ставки! — объявил Старый. — На Зверя и Зверька! — он водрузил на барную стойку небольшую доску-меню и, протерев ее рукавом, стал мелом чертить суммы и имена.
— Э! — возмутился Зверь.
— Лютый — леопард! — поддержала Танька, подбирая пушистого на руки.
— Исправил! — громко оповестил бармен-букмекер. — Зверь против Лютого!
— Ты шиза, герлёныш. Он его убьет, — совсем беззлобно предупредили Таньку из образовавшейся перед кассой толпы.
— Чуть не забыла! — не сходя с места, громко поддержала веселье синеглазая. — Может, тогда до смерти оба будут? А то нечестно получится: поцарапать против слопать на ужин… А?
После недолгого молчания, задор игроманов увеличился вдвое, а веселость Зверя сменилась кислой миной.
* * *
Лютый не оправдал свое имя. Ни свирепого рычания, ни грозных взмахов длиннющим хвостом перед броском никто от него так и не дождался. Когда Танька сказала: «Убей!», он, словно вода, плавно вытек из её объятий и очень быстро оказался позади Зверя на спинках сваленных в кучу стульев.
Противник, со сверкающим ножом в правой руке и свисающей с левой, словно у гладиатора, крепкой охотничьей сетью, едва успел обернуться, как Лютый, демонстрируя способности Снежного Леопарда, перепрыгнул через его голову прямо к горящему очагу.
Почти одновременно с прыжком, следом за котенком полетела сеть. Не найдя жертвы, сухопутный невод, словно тряпка, остался лежать на грязном полу. Лютик, презрительно хмыкнув себе в усы, и даже, как показалось многим, иронично приподняв одну бровь, смотрел на своего соперника уже со стойки бара.
На левой руке Зверя, теперь не скрываемые тенётами, красовались латные сегментные наручи и шипастая металлическая перчатка. Он был озадачен и явно нервничал. В желтом уютном свете старых лампочек все происходящее выглядело безобидной игрой, если бы не удручающие безысходностью голые стены старого вокзала.
«Откуда здесь электричество? — думало Второе Я.
Оно просто есть. Как эти вечные лампочки, например, — еще больше запутала себя Танька.
Как так? — глядя на источники света, не поняла саму себя.
Ну, так эта игровая фантазия придумана, что непонятно? Лучше скажи, чего Лютый тянет? Я спать хочу, — заразительно зевнула в ответ.
Он играется! Маленький еще. Давай прикажем заканчивать?
Он и так нас понял. Меня, в смысле. Тьфу, ты! Я с тобой с ума сойду.
Ой, ой, ой! Сколько оптимизма! — гордо вскинула подбородок Альтер Эго.»
В следующем прыжке ирбис рассек жертве кожу на ноге. Все, что успел сделать Зверь — повернуться в сторону Лютого и скривиться от боли. Его бесполезные взмахи ножом в пустоте выглядели комично. Очень быстро шум и разговоры вокруг стихли. Зрители поздно поняли, что веселье каждая сторона понимает по-разному.
Тишь был настолько предусмотрителен, что сделал ставку на Лютого и теперь почувствовал, что в любом случае он не останется в проигрыше. Кроме нескольких чейсеров, на маленького защитника поставил и Дед, и поначалу это была всего лишь моральная поддержка для Таньки…
Очередной прыжок пушистого оставил Зверя без ножа: разорванная когтями правая рука больше не слушалась.
— Есть желающие пересмотреть условия поединка? — поинтересовалась Танька, погладив усевшегося рядом Лютика. В глухой тишине раздавался только скрип зубов Зверя, из-за шока не чувствовавшего пока всей боли.
— Останови своего мутанта… — несмело попросил чей-то голос.
— Лютый не мутант, и он мой друг, — оповестила всех. — Так что? Победа засчитана или добить?
— Согласно правилам, в лагере запрещены убийства, — нехотя произнес Старый. — Победа засчитана Лютому. Есть возражения?
— А она? — прозвучало от зрителей насторожено. — Ей так и сойдет мочилово проводника?
— Проводника, насколько я помню, схомячили его же лошади и не в этих стенах, — рассудил Дед.
— Крэйза отпустила мутантов, оставила нас без проводника. Её кот покалечил Зверя…
— И док при ней пропал. Ты уж по справедливости давай, Старый, — добавил другой чейсер.
— Что скажешь? — обернулся к Таньке добрый бармен.
— Как говорят у нас в Припяти, — Тишь опять возник за спиной неожиданно, — мало есть человечину, чтобы оставаться человеком. Хотя не факт, — задумчиво приподнял одну бровь. — Короче, проводник не нашего круга был, так что получил свое. А она, — встал рядом с Танькой, — теперь мой ученик. И все претензии — ко мне, — несмотря на вполне домашний вид, поглядывали в его сторону с опаской.
* * *
Подвальная мастерская у Тиша была уютная и просторная одновременно. В одной-единственной большой комнате он умудрялся и зарабатывать любимым делом, переделывая и изготавливая оружие, и стряпать еду, и выращивать кривенький кактус, и…
