Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик - [94]
3
Итак, едва ли редактором «Репертуара и Пантеона» 1842 г. был Песоцкий. Сложнее доказать, что им не был В. С. Межевич, которого также называют в числе возможных кандидатов и который действительно редактировал журнал в 1843–1845 гг. Так, Королев называет Межевича компаньоном Песоцкого и редактором «Репертуара» с момента его основания в 1839 г.[771] Мы уже высказывали соображения против этой версии[772]. Добавим только, что, если принять версию Королева, не понятно, что заставило Песоцкого доверить пост редактора Булгарину в 1842 г., а затем вернуть Межевича в 1843 г. Неясно также, зачем было скрывать редакторство Межевича, тем более что в 1843 г. Межевич будет редактировать «Репертуар и Пантеон» вполне открыто. Сплошной просмотр журнала за 1843–1845 гг. убеждает в том, что Межевич в принципе не был сторонником анонимности. Начиная с 1843 г. в «Репертуаре и Пантеоне» статьи в основном подписаны. И наоборот, в 1842 г. журнал не только не называет редактора, но и часто оставляет неподписанными публикуемые материалы. Если предполагать, что за анонимностью на одном этапе и открытостью на другом стоят какие-то репутационные соображения – скажем, до определенного момента компаньоны могли не считать фамилию Межевича эффективной рекламой, – все-таки остается непонятным, зачем было скрывать такое сотрудничество в официальных бумагах, где раньше 1843 г. фамилия Межевича не появляется[773].
Обращает на себя внимание еще одна деталь. Межевич в годы своего редакторства ведет сквозную нумерацию книжек журнала и отсчитывает именно от начала 1843 г., а не 1842 г., что было бы естественно, редактируй он журнал с момента объединения.
Однако эти аргументы не вполне надежны. В конце концов, в 1842 г. Межевич – активный сотрудник «Северной пчелы»[774]. Можно предположить, что он заодно редактировал «Репертуар и Пантеон», возможно, под общим контролем Булгарина. Последнему ведь вполне удавалось совмещать редактирование «Северной пчелы» и «Эконома». Однако есть обстоятельство, работающее против такой гипотезы.
В 1842 г. в театральной рубрике «Северной пчелы» произошло заслуживающее внимания столкновение. 12 февраля состоялась премьера новой драмы Н. А. Полевого «Елена Глинская» – пожалуй, это было главное театральное событие сезона 1841/42 г., если не считать выступлений М. Тальони. Уже 14 февраля Булгарин в кратком восторженном отзыве назвал пьесу «одним из лучших произведений Н. А. Полевого», пообещал подробный ее разбор и посоветовал пока прочесть ее во второй книжке «Репертуара и Пантеона»[775]. Обещанный разбор запаздывал, и через неделю Булгарин повторил похвалы пьесе, сославшись на подслушанные в театре мнения офицеров и чиновников. Особенно был отмечен патриотический дух сочинения Полевого[776]. Подробная рецензия, сочиненная Межевичем, поспела к 25 февраля[777]. Содержащаяся в ней оценка оказалась в таком резком контрасте с мнением Булгарина, что последнему пришлось сопроводить публикацию специальным примечанием, разводившим мнения рецензента и редакции[778].
Этим, однако, дело не ограничилось. Уже в следующем номере «Северной пчелы» в фельетоне В. М. Строева было высказано возмущение тем фактом, что «в одной газете» об авторе «Елены Глинской» сказано как о простом сочинителе. Автор рецензии, полагает Строев, мог и ошибаться по ограниченности своих понятий, но куда в таком случае смотрел редактор[779]. По всей видимости, Строев имел в виду какую-то другую газету[780], но в соседстве с рецензией Межевича это замечание комически указывало на саму «Северную пчелу». Чтобы смягчить впечатление от резко критического разбора Межевича, Булгарин 7 марта опубликовал очередной комплиментарный отзыв о новой пьесе[781], а затем в «Журнальной всякой всячине» еще раз подчеркнул, что мнение Межевича принадлежит исключительно ему самому и не разделяется редактором газеты[782].
Если «Репертуар и Пантеон» в 1842 г. редактировал Межевич, то следует признать, что публикация в журнале «Елены Глинской»[783], которая так не понравилась критику, выглядит с его стороны шагом крайне непоследовательным. Напротив, Булгарин в это время – последовательный защитник драматургического творчества Полевого[784]; если он редактировал журнал, его позиция в отношении «Елены Глинской» абсолютно непротиворечива. В самом «Репертуаре и Пантеоне» был помещен исключительно похвальный анонимный отзыв о пьесе
