Эйта - [33]

Эйта встала и стремительно вышла на улицу. Луна была ещё не совсем полной, ну да это не помеха. Девушка положила нож на землю, старательно стрясла на него остатки земли, что после умруна на руках да одежде остались. И принялась шептать, призывая в помощь богов: Мать Землю и отца Небо.

— Пусть твари этой по заслугам её будет. Пусть исчезнет из его жизни то, что любит он больше всего на свете, пусть семья его сгинет, чтобы понял он, какого это…

Нажелав несчастному кентавру всего чего только можно, Эта отправилась спать и засыпала она с улыбкой. Пусть не всё, что бы ей хотелось, исполнится, но всё же совсем от её пожеланий твари этой уйти не удастся.

Утром Эйта собирала одежду для стирки и вытащила из кармана волосок, что у княжны Милады с подушки подобрала. Она старательно закрепила его у печи, чтобы знать, коли больная не поправится. Эйта не сомневалась, умри Милада, князь с ней церемониться не станет. Значит, надо будет меры принимать или уходить отсюда. Только вот куда ж ей идти? Эйта взглянула на своё отражение в начищенной до блеска сковороде и поправила волосы. Да, теперь она сильно от себя самой семилетней отличалась, хотел бы узнать не узнаешь, куда уж призракам её распознать? Хотя… привидения они ж не люди, им в некоторых вещах больше людей ведомо. Но да то Поляновских теней не касалось, их уже ничего не касалось. Эйта тяжело вздохнула.

— Эйта, ты дома? — раздалось снаружи.

— Здравствуй Улеб, — девушка вышла на крыльцо и улыбнулась гостю.

— А я вот забежал узнать как ты в город сходила.

— Сходила, — Эйта вздохнула. — На Миладе ещё одно проклятии было, моё его действовать заставило, — Эйта присела на крыльцо, приглашая Улеба сесть рядом.

— Эка оно, — крякнул мужчина. — И что ж теперь? Помрёт княжна?

— Может помрёт, а может и нет, не знаю. Я что могла сделала, что дальше будет только богам ведомо.

— А кто ж её так, ну кроме тебя? — поинтересовался оборотень. — Она вроде девка не злобивая, люди её любят.

— То из‑за мужика, не знаю я точно кто, но кто‑то близкий, уж больно тошно ей стало, когда поняла от кого «подарочек».

— Но ты ж сняла? Ты ж ей помогла как‑то, да? — с надеждой спросил Улеб.

— Помогла, — кивнула Эйта. — А ты чего за неё так печёшься?

— Да просто, жалко девку, молодая ведь совсем.

— Жалостливый ты, — Эйта усмехнулась и поднялась.

— Есть немного, — с улыбкой согласился оборотень. — Мне вот и тебя жалко. К людям бы тебе.

— Может и уйду, — Эйта вздохнула. — Вот коли помрёт Милада, тут мне точно жизни не будет, придётся убегать, будто татю какому.

— Это да, — Улеб тоже встал. — Тогда точно тебя обвинят и на помощь твою не посмотрят. Хочешь, я в городе пооколачиваюсь, и коли что, сразу сообщу.

— Не надо, незачем тебе там долго бывать, — покачала головой Эйта. — Ведун княжеский хоть и слабый, но всё же не совсем бессильный. Засечёт, убьют тебя.

— Ну а как же ты?

— Коли Милада умрёт, я о том узнаю, время уйти будет.

— Ну как знаешь, — Улеб неловко пожал плечами. — Ладно, побегу я, — он вышел за калитку и тут же перекинулся в волка.

— Да, Улеб, — окликнула его Эйта. — Я ночью в лесу умруна встретила. Ты осторожнее будь, вдруг он не один там.

Волк удивлённо раскрыл пасть, но потом защёлкнул её и закивал, мол, понял, буду, махнул лапой и побежал в чащу.

Эйта собрала бельё и пошла к озеру, стирать. Из воды выглянуло несколько любопытных русалок, но тут же спряталось обратно, когда колдунья занималась делами, им ничего не перепадало.

— Матушка, — вынырнул водяной, когда девушка полоскала последнюю рубаху. — Здрава будь.

— И тебе не хворать, — отозвалась Эйта. — Чего надо?

Водяной её побаивался, и без особой нужды на глаза показываться не спешил.

— Там у реки человек, — сказал водяной. — Плохой совсем. К тебе идёт, похоже.

— Совсем плохой? — девушка отжала рубашку и бросила её в корзину к чистому белью.

— Да, — кивнул водяной. — Самому ему до тебя до–о–олго идти придётся.

— А вот и не придётся, — из воды вынырнул утопленник.

— Я же велел близко не подходить, — сердито булькнул водный владыка. — Ах вы ненасытные.

— А то не мы, — обиженно буркнул утопленник, отплывая от водяного подальше. — То оборотень.

— Улеб? — уточнила Эйта.

— Да не знаю я как его звать, волк, он часто тут околачивается.

— Ну значит и проблемы больше нет, прости за беспокойство, — водяной тут же исчез под водой.

— Да нет, Улеб его не обидит, — покачала головой Эйта и поспешила к дому. Она не ошиблась, очень скоро у калитки появился волкодлак, почти тащащий на себе здоровенного мужика.

— Пусть видит как представляет, — прошептала привычное колдунья.

— Здравствуй, красавица, — улыбнулся мужчина, хотя сил у него почти не было.

— И тебе не хворать, — отозвалась Эйта, рассматривая гостя, и кивнула Улебу, мол, спасибо, можешь бежать. Оборотень тут же исчез с лесу. — Ну, проходи, коли пришёл, — она отворила калитку.

— Спасибо, — мужчина, пошатываясь, вошёл.

Эйте пришлось помочь гостю взойти на крыльцо, хотя мужчина и старался держаться.

— Вот так лучше будет, — девушка усадила несчастного на лавку. — Рассказывай, — велела она, а сама пошла к двери, чтобы прикрыть её. Возвращаясь к столу, Эйта бросила взгляд на сковороду, оттуда на неё глядела немолодая уже, но ещё не совсем старая темноволосая женщина, волосы были убраны в венок на макушке, одежда была ладная, с вышивкой и украшениями.