Эйсид-хаус - [26]
– Тебе было хорошо? – спрашивала она его.
– Великолепно, – отвечал Смит, неизменно обламываясь в своих попытках спроецировать страсть сквозь безразличие. Затем он говорил: – Ну, отбой.
Джули ненавидела слово «отбой» больше любых других, исходивших из его губ. От этого слова ей делалось чуть ли не физически тошно. Смит выключал лампу у изголовья и мгновенно проваливался в глубокий сон. А Джули гадала, почему вообще связалась с ним. Ответ лежал в ее пульсирующем лоне, измотанном безостановочным сексом; хозяйство у Смита было, как у жеребца, и он мог фачиться всю ночь.
Хотя этого оказалась недостаточно. Однажды днем Джули как бы мимоходом зашла в гостиную, где Смит готовился смотреть видео, и заявила:
– Иэн, я ухожу. Мы несовместимы. Не в смысле сексуально, нет, проблема не в этом. На самом деле ты доставил мне больше оргазмов, чем кто-либо… Ну, я просто вот что пытаюсь сказать: ты хорош в постели, но бесполезен в чем-либо другом. Не жизнь, а сплошная скука, мы никогда не разговариваем… Я имею в виду… Ай, да что толку! Все равно ты не сможешь измениться, даже если бы захотел.
Смит спокойно ответил:
– Ты уверена, что все хорошо продумала? Это серьезный шаг.
И все время разговора где-то на задворках его сознания волнующе скреблась перспектива установить наконец спутниковую тарелку, против чего Джули возражала.
Он все-таки выждал приличествующий отрезок времени и, убедившись, что она не вернется, наконец осуществил это.
Общественная жизнь Смита и до ухода Джули и приобретения спутниковой тарелки не была особо активной. Но после этих событий даже минимальные, символические связи с внешним миром были обрублены. За исключением выходов на работу, он стал затворником. Он перестал навещать родителей по воскресеньям. Они совершенно не расстроились, утомленные мучительными попытками поддерживать беседу в неловкой тишине, которую Смит, казалось, не замечал. Эпизодические визиты в местный паб также прекратились. Его брат Пит и лучший друг Дейв Картер (или, во всяком случае, свидетель на его свадьбе) почти и не заметили его отсутствия. Один местный завсегдатай сказал:
– Давно не видел с вами этого, как его там…
– Угу, – сказал Дейв. – Совсем не знаю, чем он занимается.
– Небось рэкетом, сутенерством да наемными убийствами! – сардонически хохотнул Пит.
В многоквартирном доме, где жил Смит, будут вопить дети Маршалов, продолжая терзать и без того расшатанные нервы своей матери. Питер и Мелоди Слайм будут ебстись со всей страстью пары, только что вернувшейся после медового месяца. Старая миссис Макартур будет заваривать чай и ахать над своим оранжево-белым котом. Джимми Куинн за соседней дверью зазовет к себе приятелей, и они будут курить гаш. Иэн Смит будет смотреть видео.
На работе его коллег особенно взволновала одна газетная заметка. Шестилетнюю девочку по имени Аманда Хитли схватили на тротуаре совсем рядом с ее школой, запихнули в машину и увезли в неизвестном направлении.
– Что за животное сделало это? – спросил Мики Флинн, кипя от яростного негодования. – Попадись только мне этот ублюдок… – И его голос угрожающе затих.
– Он, очевидно, нуждается в помощи, – сказала Ивонна Ламсден.
– Я дам ему помощь. Пулю в череп.
Они спорили с противоположных позиций, один сфокусировавшись на судьбе похищенной девочки, другая на мотивациях похитителя. Зайдя в тупик, они обратились за помощью к Смиту, которому явно было неловко.
– Что ты думаешь, Иэн? – спросила Ивонна.
– Не знаю. Просто надеюсь, что ребенка найдут невредимым.
Ивонна подумала, что, судя по тону Смита, он не возлагает на спасение слишком большие надежды.
Вскоре после этой дискуссии Смит решил пригласить Ивонну на свидание. Она отказалась. Он не был ни удивлен, ни разочарован. На самом деле приглашал он ее не от большого желания, а лишь по необходимости: получив по почте приглашение на свадьбу двоюродного брата, подумал, что лучше бы прийти туда с кем-то. Как обычно, он отправился домой на уик-энд, нагруженный видео. Сказал себе, что никуда не поедет, сославшись на болезнь. Типа грипп с осложнением.
В этот субботний вечер Смита пришел повидать его брат Пит. Смит услышал звонок, но проигнорировал его. Он не решился сделать паузу в «На гребне волны», когда пошла ключевая сцена, где работающему под прикрытием агенту ФБР Киану Ривзу приходит на помощь серфер Патрик Суэйзи и они объединяют силы против неких грозных противников. На следующий вечер звонок прозвенел снова. Смит опять проигнорировал его, поглощенный «Синим бархатом».
Под дверь была просунута записка, но Смит обнаружил ее лишь утром понедельника, собираясь уходить на работу. В записке говорилось, что у его матери был удар и она серьезно больна. Он позвонил Питу.
– Как мама? – спросил он и ощутил укол совести оттого, что неспособен подпустить в голос больше участия.
– Она умерла прошлой ночью, – ответил Пит подавленным, замогильным тоном.
– Ага… понятно… – сказал Смит и повесил трубку. Он не знал, что еще сказать.
За год, с тех пор как обзавелся спутниковой тарелкой, Иэн Смит изрядно прибавил в весе, сидя в кресле и поглощая печенье, шоколадные батончики, мороженое, рыбные палочки, пиццы, китайскую еду навынос и всевозможную легкую закуску из микроволновки. Он даже начал брать отгулы, сказавшись больным, чтобы смотреть видео утром и днем. Однако в то утро, когда узнал о смерти матери, он отправился на работу.
Это — книга, по которой был снят культовейший фильм девяностых — фильм, заложивший основу целого модного течения — т. н. «героинового шика», правившего несколько лет назад и подиумами, и экранами, и студиями звукозаписи. Это — Евангелие от героина. Это — летопись бытия тех, кто не пожелал ни «выбирать пепси», ни «выбирать жизнь». Это — книга, которая поистине произвела эффект разорвавшейся бомбы и — самим фактом своего существования — доказала, что «литература шока» существует и теперь. Это — роман «На игле».
Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.
Уэлш – ключевая фигура современной британской прозы, мастер естественного письма и ниспровергатель всяческих условностей, а клей – это не только связующее желеобразное вещество, вываренное из остатков костей животных. «Клей» – это четырехполосный роман воспитания, доподлинный эпос гопников и футбольных фанатов, трогательная история о любви и дружбе.
Может ли человек полностью измениться? Самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, казалось бы, остепенился: теперь он живет в Калифорнии с красавицей-женой и двумя маленькими дочками, стал успешным скульптором, его работы нарасхват. Но вот из Эдинбурга приходит сообщение, что убит его старший сын, — и Бегби вылетает на похороны. Он вовсе не хотел выступать детективом или мстителем, не хотел возвращаться к прошлому — но как глубоко внутрь он загнал былую агрессию и сможет ли ее контролировать?.Впервые на русском — недавний роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература — лучший наркотик» (Spin).В книге присутствует нецензурная брань!
Впервые на русском – новейший роман «неоспоримого лидера в новой волне современной британской словесности» (Observer), который «неизменно доказывает, что литература – лучший наркотик» (Spin). Возвращаясь из Шотландии в Калифорнию, Бегби – самый одержимый из давно знакомых нам эдинбургских парней, переквалифицировавшийся в успешного скульптора и загнавший былую агрессию, казалось бы, глубоко внутрь, – встречает в самолете Рентона. И тот, двадцать лет страшившийся подобной встречи, донельзя удивлен: Бегби не лезет драться и вообще как будто не помышляет о мести.
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.