Евней Букетов - [23]
Лето того же года. Пятнадцатилетний Камзабай с раннего утра до заката солнца ходит за колхозным стадом, к тому же полуголодный, на ногах его деревянные башмаки — наподобие обуви. Он ежедневно вставал до восхода — и плелся на базу. Я уже учительствовал в Двойниках, как-то приехал домой. Пораньше встав, пошел в лес. Хотел починить ограду нашего огорода — через поломанную часть проходил скот и там пасся. Пока нарубил длинных жердей, отсучковал, перевалило за полдень. Еле передвигая ноги, добрался до дома. Покойная Бальтай приготовила для меня немного иримшика[26], укрыв кастрюльку полотенцам, подмигнув мне, чтобы я его съел, а тебя, Шабдана и Жартаса выпроводила на улицу… Я не успел взять ложку в рот, вы, все трое, ворвались в дом. Короче, все, что было в кастрюльке, мы съели вчетвером. «Ах, эти кутята, когда успели?..» — ахнула Бальтай. А я, усталый, голодный, притворившись сытым, свалился на кошму. Должен объяснить тебе, что наша мать, трудясь в поле и дома, постоянно ходила полуголодная, иной раз крошки хлеба не беря в рот, страшно уставала. Вот так мы жили и росли…»
В тяжелом положении были почти все семьи, в некоторых аулах вовсе не осталось мужчин. Работали в основном женщины-вдовы и дети-подростки. На полевые работы выходили все, невзирая на возраст, потому что, не выработав нормы-минимума трудодней, нельзя было получить даже пуда пшеницы; а она была единственным пропитанием населения; прожарив ее и смолов на ручной мельнице, делали талкан…
Весной 1943 года, когда Евнею исполнилось восемнадцать лет, ему пришла повестка. Собравшись на призывной пункт, он мысленно попрощался со школой, братишками, а мать, по-мужски, сильно хлопнув по плечу старшего сына, сказала лишь: «Иди, значит, судьба! Пусть тебя бережет великий аруах славного де-да-батыра!..» Наверное, всемилостивый Аллах услышал страстные мольбы сирот и старой бабушки, которая молилась в те дни с особым усердием: врачи, тщательно осмотрев вроде бы здорового, рослого парня, признали его негодным к военной службе из-за каких-то нарушений в легких и сердце. Случившееся сильно огорчило самого парня, хотя никаких болезненных симптомов он не ощущал. А домашние были рады, особенно бабушка Кенжетай. Словом, он вернулся к преподаванию в школе. Больше его в военкомат не вызывали…
Справедливости ради следует сказать, что больше всего забот по дому выпало на долю Камзабая, а не старшего брата, который значительную часть времени находился в школе. Пятнадцатилетний парнишка, надев отцовский рабочий фартук, разложив вокруг себя его инструменты, шил сапоги; кроме того, он пас скот, заготавливал дрова, делал скамейки и табуреты. И так целыми днями, не разгибая спины. Он был доволен тем, что с ним рассчитывались продуктами и мог он принести домой что-нибудь поесть… Закончив четвертый класс школы в Двойниках, он решил устроиться на постоянную работу. Близкие и дальние родственники одобряли его поступок: «Молодец парень, он настоящий продолжатель дела покойного Арыстана. Ему нет и шестнадцати лет, а он уже стал кормильцем бедствующей семьи…» Уставшая от постоянной нужды мать соглашалась с ними. Но приехал Евней и все переиначил:
— Нет, так не пойдет! Он и без того урывками учился, а теперь совсем хочет бросить учебу, это значит — отрезать ему дорогу к будущему. Осенью он пойдет в среднюю школу в райцентре, будет жить у дяди Ибрая… — заявил Евней непререкаемым тоном, дав понять, что он берет всю полноту власти в семье в свои руки.
Авторитет мужчины в семье Букетовых был абсолютным. И Камзабай начал посещать Марьевскую школу. «Брат, приезжая в райцентр по служебным делам, обязательно заходил в школу, справлялся о моих успехах и советовал мне, какие книги читать…» — рассказывал Камза-еке.
Зимой 1944 года Евней после неоднократных обращений в РОНО, сумел-таки перевестись учителем в начальную школу в Двойники. В это же время он был избран секретарем комсомольской ячейки колхоза «Красная планета». Вожак молодежи активно участвовал во всех мероприятиях, проводимых правлением колхоза.
Возмужавший джигит, естественно, начал заглядываться на местных девушек. Имя красавицы, растревожившей сердце молодого учителя, нам известно из устных воспоминаний земляков Евнея Арыстанулы. В конце войны она училась на русском отделении филологического факультета Казахского государственного университета, родом была из соседнего села. Мы не будем упоминать ее настоящее имя, назовем условно — Карагоз. Тот факт, что в трудные годы девушка отправилась учиться в Алматы, говорит о многом — она была более продвинутой среди своих сверстниц, и, конечно, ее родители, вероятно, жили намного лучше других.
Первая любовь пронзает сердце, как молния. Она приходит нежданно-негаданно. Они встретились на берегу Есиля. И, казалось, знали друг друга давным давно. Так слились в одном — он и она. Их роман продолжался около двух лет, даже после отъезда Карагоз в Алматы, на учебу. Но потом… красавица с берегов Есиля вдруг перестала писать…
Нам неизвестно, как перенес наш джигит неожиданное охлаждение к нему возлюбленной. Но знаем, что он не смирился с поражением, решил бороться за нее до конца. И это побудило его к тому, чтобы изменить планы на будущее…
Талантливый казахский прозаик Медеу Сарсекеев в новом остросюжетном романе исследует сложную, зачастую насыщенную опасностями жизнь геологов.В центре романа — столкновение различных научных теорий, мнений… Глубокий показ современной действительности позволил автору нарисовать широкую панораму жизни казахских ученых, вскрыть противоречия в творческих исканиях.Роман звучит особенно актуально сегодня.
Книга рассказывает о первом президенте АН КазССР К.И.Сатпаеве. Сын степного кочевника, учитель, инженер-геолог, первооткрыватель огромных запасов медных руд в Джезказгане, К.Сатпаев прошел путь от члена ревкома до заместителя Председателя Совета Союза Верховного Совета СССР. Книга М.Сарсекеева, написанная на основе документальных материалов, воссоздает замечательный облик этого ученого и государственного деятеля.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.