Еще в молодые годы я восхищался разносторонними талантами Евнея Арыстанулы Букетова, который был не только неоспоримым авторитетом среди наших ученых-металлургов и химиков, но обладал еще и замечательным литературным даром. Из русской истории я знал о такой исключительно редкой личности, как А. П. Бородин, который помимо того, что весьма успешно занимался медициной и химией, создал подлинные музыкальные шедевры — романсы, симфонии. Вершиной его творчества в искусстве, как известно, явилась знаменитая опера «Князь Игорь», где он, кстати, очень тонко воспроизвел мотивы музыки народов Востока. Переплетение русских и восточных тем характерно и для его симфонии «В Средней Азии», благодаря чему его творчество стало особенно мне близким. Евней Арыстанулы напоминал мне этого прославленного человека, особую гордость у меня вызывало то, что он был наш, являлся живой частью нашей казахской земли, веткой могучего дерева, из которого произросли Абай, Ауэзов, Шакарим и другие великаны национальной культуры. Потому я всей душой стремился хотя бы раз увидеться с ним. Подходящий для этого случай представился в 1975 году, когда Евней Арыстанулы приехал в командировку в Чимкент, в Казахский химико-технологический институт, где я, тогда еще кандидат наук, работал на кафедре химии. Во время встречи между нами как-то сразу завязался задушевный разговор. Узнав, что я начал готовиться к защите докторской диссертации, Ебеке дал мне конкретные рекомендации, горячо одобрив выбранное научное направление.
Меня покорили простота и скромность известного ученого, его дружеская манера общения с молодыми научными сотрудниками, полное отсутствие высокомерия и снисходительности по отношению к ним, и я с той поры старался держаться ближе к этому замечательному человеку. Судьба была в этом благосклонна ко мне — мы оба занимались научными изысканиями в области химических наук и наши встречи стали довольно частыми.
Одна из них произошла в Москве, где в январе 1981 года на ученом совете в Химико-технологическом институте им. Д. И. Менделеева состоялась защита моей докторской диссертации. Узнав, что Букетов прибыл в Москву и устроился, как и я, в гостинице Академии наук на Октябрьской площади, я поспешил к нему на встречу. Он был не один, вместе с ним в номере находился наш земляк — известный поэт Каким-бек Салыков, работавший в то время на ответственной должности в аппарате ЦК КПСС. Евней Арыстанулы обрадовался моему визиту. Знакомя меня с Садыковым, он так отозвался обо мне: «Вот, настоящий батыр, не испугался Москвы и блестяще защитил здесь докторскую диссертацию!» Затем с истинно казахским радушием и гостеприимством усадил меня за стол и стал угощать домашними яствами, национальными кушаниями — казы, карта… Беседуя с Ебеке, я обнаружил, что он был в курсе моих научных исследований. Мы обсудили некоторые вопросы. Поразительно, уже тогда он предвидел бурное развитие электрохимии и рекомендовал мне сосредоточить свои исследования на этой отрасли. Благожелательный совет Евнея Арыстанулы, прозорливые слова ученого впоследствии стали моим жизненным ориентиром, главным вектором в моей профессиональной деятельности.
В ноябре следующего года по рекомендации ЦК КП Казахстана я был назначен проректором Карагандинского государственного университета. По прибытии в Караганду я отправился к Букетову. Евней Арыстанулы радушно встретил меня, выразив удовлетворение тем, что я направлен в университет, основателем которого являлся он сам.
В Караганде мы стали дружить семьями. Особой любовью Евнея Арыстанулы пользовался мой младший сын Галымжан, бойко говоривший на родном языке. «Этот батыр словно вырос в древней казахской степи — такая у него самобытная речь, для нынешней молодежи это редкость», — удивлялся Ебеке. Помнится еще один поучительный эпизод из нашего с ним общения: дело было в больнице, он извлек из-под подушки толстую книгу. «Мурат, — сказал он, протягивая ее мне, — эту книгу я взял у одного ученого-москвича, на днях должен вернуть хозяину. Хотел почитать ее, да врачи не разрешают. Предлагаю просмотреть на досуге, если имеешь желание…» Книга называлась «Путеводитель для русского человека по Средней Азии и Алтаю». Была издана в Санкт-Петербурге в 1901 году. Она оказалась весьма любопытной по содержанию, я быстро прочитал ее от корки до корки. В ней было много статистических данных, документального материала о различных губерниях и уездах, о численности населявших их казахов и русских, подробно описывались быт и нравы, царившие в те далекие времена в аулах и селах. Я переписал для себя наиболее примечательные места и вновь отправился в больницу, чтобы вернуть Букетову книгу. Узнав, что я сделал выписки, улыбаясь, он заметил: «В этой книге кладезь полезных сведений. Свет ведь не сошелся клином на одной химии. В общем, в книге много информации для ученого, который не ограничивается узкими рамками одной науки. Я тебе ее и дал не просто так, а с умыслом. Я рад, что ты меня правильно понял!..»
