Это происходит в Египте в наши дни - [32]

Председатель совета никак не мог справиться со своими нервами. Он ухватился за край стола, чтобы скрыть дрожь в руках. Когда врач и офицер замолчали, еле слышным голосом произнес:

— Феллахи, эти полулюди, которых вы так не любите, придумали пословицу: не видели, как они воровали, но видели, как делили добычу. Не будем же уподобляться тем, о ком идет речь в пословице. Враг у нас один, и опасность всем грозит одна, мы должны быть заодно, другого выхода у нас нет. Так ни к чему ссориться. Все остальные должны молчать. Надеюсь, господин офицер найдет средство заткнуть любой рот угрозой, либо штрафом, либо арестом на крайний случай.

Друзья успокоились. Подняли рюмки, чокнулись.

— За здоровье…

Остановились, ища имя, и, не сговариваясь, разом воскликнули:

— Живого покойника ад-Дабиша Араиса.

И пьяными голосами затянули песню.

— Итак, решено, осуществляем план ДН — никакого ад-Дабиша на свете не было. Все случившееся — кошмарный сон или один из анекдотов Гохи[17], страшная сказка, которую рассказывают долгим зимним вечером. — Это сказал офицер.

Но следующее же мгновение снова чуть не расстроило достигнутое согласие. Председатель задал вопрос о судьбе следствия. Офицер со смехом ответил, что наложит на него резолюцию о прекращении дела по причине отсутствия лица, носящего имя ад-Дабиш Араис, и укажет, что дело было начато по ложном доносу, виновные в коем должны понести наказание. Дело будет сдано в архив. Врач воспротивился, сказав, что хранить дело опасно, его следует уничтожить. Тут запротестовал офицер, сославшись на то, что, если когда-нибудь дело откроется, эти бумаги будут единственным доказательством их невиновности. Снова разгорелся спор. Но решение было найдено неожиданно быстро: договорились хранить дело в личном сейфе председателя деревенского совета до тех пор, пока он останется председателем.

Прощание было трогательным. Все упились. Тем не менее офицер твердо помнил, что ему надлежит вернуться в Тауфикийю, чтобы не опоздать к проезду американского президента, а председатель не мог прожить и дня вдали от владычицы своего сердца, поскольку хорошо усвоил пословицу: с глаз долой, из сердца вон. Постоянно находиться рядом с объектом любви так же необходимо, как необходимо ежедневно поливать посаженное дерево. Они прощались, стоя перед виллой, и каждый ощущал себя счастливым от того, что им удалось выпутаться из этой проклятой истории. Им хотелось петь и танцевать. Они искренне обнимали друг друга, и до сторожа, солдата и санитара донеслись звуки смачных поцелуев. В момент расставания друзей появился посыльный деревенского совета, подошел к председателю, шепнул ему на ухо несколько слов. Тот сделал ему знак обождать, пока уйдут офицер и врач. Офицер уселся в «виллис», поднял руку с фуражкой, помахал ею друзьям. Врач направился в деревню, к дому своих будущих родственников, чтобы лично поблагодарить их за присланный обед и договориться окончательно о сумме, которую они согласны потратить на оборудование врачебного кабинета. Он полностью отдавал себе отчет, что никогда не станет зятем этих людей, и бормотал под нос:

— Нужда — мать всех открытий.

Председатель совета не поехал сразу, как он намеревался, в Александрию, его задержал странный полуночный гость. Он было хотел взять его с собой, чтобы по дороге, в машине, поговорить — у них было бы больше часа времени. Но спохватился, что шофер непременно все услышит, и отказался от этого намерения. Распорядился, чтобы открыли зал заседаний, находившийся рядом с его кабинетом, и принесли бы крепкого, до черноты, чаю. Оглянулся на стоявшего рядом с ним человека, в облике которого сочетались черты горожанина и сельского жителя. На голове такия, обмотанная шелковой повязкой, костюм военного образца, а под мундиром — деревенская жилетка. Председатель прошел в зал, усадил гостя напротив себя. В стекле, которое покрывало большой стол для заседаний, отразились две фигуры.

Ночное совещание было окружено строжайшей тайной — знал о нем лишь посыльный совета. А ночной гость был человеком, готовым, как он сам себя рекомендовал, оказать любые, даже самые опасные услуги вплоть до дачи взятки машинисту поезда, на котором будет следовать американский президент, чтобы тот остановил состав в Тауфикийе на три минуты.

— Не будете ли вы добры вначале назвать себя?

Гость ответил решительным отказом, с опаской оглядываясь по сторонам. Председатель заверил его в полной секретности их встречи. Понизив голос до шепота, незнакомец объяснил, что дело гораздо сложнее, чем можно себе представить, и что он хотел бы сохранить инкогнито и не называть ни исполнителей, ни лицо, которому будет передана сумма. После успеха операции он явится к председателю, который уже займет к тому времени новый высокий пост, и тогда сообщит свое имя. Пароль, которым он через привратника оповестит о своем приходе: «Я полуночный гость».

Председатель уверился в том, что дело поставлено на серьезную ногу, а слова незнакомца о будущем высоком посте просто осчастливили его. Гость взглянул на часы, сказал, что должен идти.

— Сколько же требуется?