...Это не сон! - [168]

                  Разгневан бог – тебе приспел

                  Тяжелый нищенский удел.

Объедки с нищими делить – вот жребий

                                                  попранной страны.

О, стань смиренно равной тем, что в унижении

                                                                    равны.

Ты гордо оттолкнула тех, кто к твоему престолу шел,

И собственную мощь твою, увы, низверг твой

                                                               произвол,

                  И, попираемая, дна

                  Достигла в наши дни она.

Чтобы спастись, за ней сойди,

                                     достигни крайней глубины,

И стань смиренно равной тем,

                                            что в унижении равны.

Тебе подняться не дадут все те,

                                         кого столкнешь ты вниз;

Оставленные позади тебя тянуть назад взялись.

                  Кого завесой темноты

                  От знанья заслонила ты,

Тебя от блага заслонят угрюмой толщею стены…

В позоре, в униженье все теперь окажутся равны.

Груз нечестивости тебя гнетет уже сто сотен лет,

И все же человекобог еще не слышал твой привет,

                  Ты долу опустила взор,

                  Но не постигла до сих пор,

Что падших бог сошел во прах, к тем,

                                              что забиты и бедны…

О, стань смиренно равной тем,

                                            что в унижении равны.

Ужель не видишь ты?

                        У врат посланец смерти ныне стал,

На чванстве кастовом твоем он знак проклятья

                                                                начертал.

                  Когда ты всех не призовешь,

                  Когда гордыни давней ложь

Ты не отринешь от себя – дни жизни будут

                                                                 сочтены,

В костре ты станешь равной всем,

                                          и станут все тебе равны.

Поклоны, службы, чтение молитв

Поклоны, службы, чтение молитв —

      Немного блага в том.

В приделе дальнем, двери заперев,

      Зачем сидишь тайком?

Укрывшись в темноту души своей.

Кому творишь молитвы без людей?

Отверзни очи – и узришь тогда,

      Что бог покинул дом.

                  Он там, где пахарь, зноем изнурен,

                        Свой плуг в полях ведет,

                  Там, где дорогу строя, толщу скал

                        Ломают круглый год;

                  В жару и дождь со всеми он в трудах,

                  Его персты покрыл тяжелый прах;

                  Сойди ж во прах, откинув ризы с плеч,

                        Вслед за своим царем.

Где ты освобожденье обретешь?

      Наш бог и властелин,

Надев творенья узы на себя,

      Теперь с людьми един.

Никто пусть жертвы богу не несет,

Но восклубится прах, прольется нот, —

И с богом души все соединят,

      Едины с ним трудом.

Пускай беда и клевета

Пускай беда и клевета

      Вовсю меня разят —

Не может хуже быть, чем есть,

      Я не ропщу, я рад.

            Когда во прах повергнут я,

            Ввысь не ведет стезя моя,

            И, не смущаясь, у тебя,

            Мой царь, молю прошад.[109]

Когда ж довольны все кругом,

      И я доволен сам,

В душе я знаю, что обман

      Со счастьем явлен нам.

            Чело мне сдавит тот обман,

            Как туго скрученный тюрбан,

            И некогда к тебе пойти —

                  Я суетой объят.

Тебя ищу я на земле всегда

Тебя ищу я на земле всегда,

Пока не доживу свои года —

      И новой жизнью снова жить начну,

      И взором новым я на мир взгляну,

      И обрету иную новизну,

            И вновь с тобой соединюсь тогда.

            Тебя ищу я на земле всегда.

О, бесконечен, бесконечен ты,

Всегда иные у тебя черты!

      Не знаю, в одеянии каком

      Ты мне предстанешь на пути моем,

      Дашь руку, улыбнешься, как в былом,

            И новых чувств родится череда.

            Тебя ищу я на земле всегда.

Пускай заглушал молитвы

Пускай заглушал молитвы

      Нередко гомон сует,

Я знаю, о да, я знаю:

      Ничто не сойдет на нет.

Пускай завянет до лета

Цветок, не знавший расцвета,

И рек полноводных где-то

      В песках исчезает след, —

Я знаю, о да, я знаю:

      Ничто не сойдет на нет.

Пускай еще не свершилось,

      Чему настанет черед,

Я знаю, о да, я знаю:

      Ничто без следа не пройдет.

Что в жизни моей не настало,

Что в песнях не прозвучало, —

На ви́не твоей чудесной

      Звенит спасеньем от бед.

Я знаю, о да, я знаю:

      Ничто не сойдет на нет.

Когда я думаю: «Конец!»

Когда я думаю: «Конец!» —

      Догадка неверна,

Ты вновь приказываешь мне:

      «Пусть прозвенит струна!»

            Иная песнь, иной порыв!

            Трепещет сердце, вновь ожив,

            Стезею песни я бреду,

                  Но цель мне не видна.

Когда закатом позлащен,

      Печально допою

Мою вечеровую песнь,

      Мелодию мою,

            Ночная песнь начнет опять,

            Мне наполняя жизнь, звучать,

            И вновь на веждах у меня

                  Нет ни крупицы сна.

Примечания

Первые стихи, вошедшие в книгу «Жертвенные песни», или «Гитанджали», написаны в июне – июле 1909 года. В сентябре 1910 года книга выходит в свет. В ней 157 стихотворений; часть из них ранее была написана для драмы «Осенний праздник» (1908).