Эсмеральда - [6]

— Очень прожорливый твоя подруга, — не поворачивая головы, сказал Тагиров, — четвертый картошка жарю, а она все ест и ест. Может беременная, однако?

Пожар

Хруст поедаемых под кроватью самодельных чипсов вдруг прекратился, и симпатичная белая мордочка осторожно показалась из темноты. Увидев Квазимодо, она бросилась к нему и стала назойливо тереться об его сапоги, показывая всем видом радость и восторг от встречи со своим другом. Артем распахнул гимнастерку и, взяв Эсмеральду на руки, одним движением засунул её глубоко за пазуху. Крепко пожав Тагирову руку, Квазимодо пулей вылетел из медсанчасти, придерживая одной рукой Эсмеральду, которая уютно устроилась у него на груди, в одно касание перемахнул через высокий забор разделяющий армейскую и гражданскую жизнь, он побежал в сторону заброшенного пустыря. Военный городок скрылся из вида. Квазимодо остановился и очень внимательно огляделся по сторонам. Вокруг не было никого. Он нежно вытащил Эсмеральду из недр своей гимнастерки и поставил её на грязную и мокрую землю. Небо затянуло серыми и угрожающими тучами, вдалеке были слышны раскаты грома. Погода портилась на глазах, нужно было торопиться.

Артем встал на колени и, погладив Эсмеральду по голове, начал взволнованно говорить:

— Тебе нужно уходить, они все равно убьют тебя, иди и найди себе другое место, где тебе будет уютно и комфортно, а главное безопасно. Ты понимаешь меня?

Эсмеральда смотрела на него бусинками своих красных и выразительных глаз, и казалось, понимала каждое слово. Гром гремел уже совсем рядом, сильный ветер вперемешку с проливным дождем не оставлял времени на трогательное прощание. Артем снял с себя армейский жетон с надписью ВС СССР и личным номером 8712 и положил его перед Эсмеральдой.

— Вот возьми, это тебе на память. Прости меня, мне очень жаль, — сказал он и встал с колен.

Эсмеральда смотрела на молодого солдата снизу вверх, взглядом полным мольбы и отчаяния, казалось, что это странное существо, переживает сейчас в своей душе бурю эмоций. Всем своим видом она показывала, что никуда не собирается уходить.

— Я считаю до трех, а потом не обижайся, лучше сама уходи! — закричал солдат.

Эсмеральда застыла на месте и не сводила с него глаз.

— Раз, два, три, — выдавил из себя Артём и зажмурился.

Он открыл глаза. Крыса сидела на том же месте.

— Пошла вон! — вдруг разгневанно выкрикнул Квазимодо и неожиданно ударил её грязным сапогом. Крыса отлетела, как пушинка и упала в мутную, не глубокую лужу.

Не издав ни звука, Эсмеральда выбралась из грязи, слегка повернула голову в сторону своего обидчика и пристально окинула его взглядом. Артём посмотрел на неё и с удивлением заметил, что промокнув и извалявшись в грязи, она стала такая же серая, как и все остальные обыкновенные крысы. Она бросила прощальный взгляд на Квазимодо и, отвернувшись, побрела прочь. Артем сделал шаг в её сторону и протянул руку, вероятно желая что-то сказать. В следующее мгновение Эсмеральда сделала невероятный прыжок в сторону и исчезла в дождливом тумане, словно её никогда и не было. Квазимодо огляделся, поднял с земли свой армейский жетон, надел его на шею и, вытирая слезы грязным рукавом гимнастерки, зашагал в сторону военного городка.

В эту ночь, ему приснился жуткий сон. Огромное количество серых крыс заполонило казарму. Артём метался во сне, словно в агонии. Он видел, как крысы медленно приближались к нему и становились всё больше и больше. Квазимодо понимал, что это сон, но проснуться он не мог. Крысы набросились на него, он чувствовал, как острые зубы рвут на нем одежду, вдруг что-то светлое промелькнула перед ним, и Артём увидел Эсмеральду. Она была невероятно большого размера, а его армейский жетон с надписью ВС СССР 8712 висел у неё теле. Крысы бросились разбегаться и вскоре исчезли совсем. Квазимодо протянул к ней руку, душа его наполнилась невероятным теплом и светлой радостью.

«Рота подъем!» — прогремело в его ушах и Артём Бородкин проснулся.

Прапорщик Раздобудько стоял в центре казармы с зажженной спичкой в руках и вопреки всем уставам, почему-то курил. Квазимодо вытер пот со лба и протянул руку к своей шее. Армейский жетон был на месте, и он облегчённо вздохнул. Квасневский подошел к нему, одеваясь на ходу, и нравоучительно заметил, затягивая ремень:

— Послушай старик, по логике, она должна вернуться. Я читал, белые крысы не могут иначе, у них заложено это природой, они по сути своей однолюбы.

— Это по логике, а она — это полная противоположность логике. Ты разве этого не понимаешь? — грустно ответил Артём.

— Ладно, пойдем на построение, время все расставит по своим местам, — сказал Артист и они вместе направились в строй к своим товарищам.

Шло время, пришла зима. Жизнь шла своим чередом, учебка готовилась к очередному выпуску. Наступил 1988 год, и все знали, что скоро их погрузят в самолёт и отправят в далекую и загадочную страну с пугающим названием Афганистан выполнять интернациональный долг. Про Эсеральду бойцы говорили все реже и реже, а вскоре перестали вспоминать её совсем. Лишь только прапорщик Раздобудько во время очередной переклички, иногда поглядывал на тумбочку Тагирова, вздыхал и продолжал выкрикивать имена дальше. Квазимодо стал замкнутым, задумчивым и старался, при любой возможности, оставаться наедине с самим собой.