Если ты мне веришь - [60]

Шрифт
Интервал

Трехэтажная больница становилась меньше даже самого маленького недоспелого гороха. Под нами пробегали дома, деревья, парки, но конь так и не хотел останавливаться. Он рвался вперед, будто хотел, чтобы я сорвалась, чтобы упала вниз и, наконец, умерла, разбившись о сырой асфальт. Он явно ждал этого. Это было не впервые. Казалось, будто животное намеренно взлетает выше, мчиться быстрее, чтобы, наконец, избавиться от меня, словно он хотел моей смерти. И это заставляло мою кровь леденеть от ужаса.

Все чаще я чувствовала приближение уонца жизни, находясь с этим животным. И изредка задумывалась: «а стоит ли мне и дальше видеться с этим никому неизвестным существом. Быть может это и есть моя смерть?». Но эти мысли задержались в моей голове ненадолго. Только я успела их прокрутить, как тут же забыла увидя то, что увидела.

Передо мной простиралось все то же озеро, такое же, как я видела в прошлый раз. Но оно не сранится с дневным озером. Совсем нет. Дневное озеро выглядело совершенно обыкновенно. Обычная вода, возможно даже блестящая под лучами солнца. И даже если ветер играл с водой, разгоняя небольшие волны, все же эта кроасота не сравниться с красотой ночного озера. Там было все иначе. Даже ветер буто по — другому играл на воде. Ночью всегда все кажется хоть каплю красивее. И только ночью, почему то, мы охотнее верим в чудеса.

Но я удивилась совсем не тому, как красиво блестело озеро при лунном свете. Меня больше поразило то, что бесчисленное множество крылатых коней кружило вокруг него. Кто — то утолял жажду, кто — то купался, кто — то резвился на берегу.

Весь берег был слошь покрыт былыми мощными телами, которые находились в постоянном движении.

Мы, наконец, приземлились, и я могла лучше разглядеть всех их. На земле красовались потерянные перья, одно из которых мне повезло взять с собой. Оно было таким мягким и пушистым, мне совсем не хотелось отпускать его, поэтому я, спеша, скомкала его, положив в карман сорочки.

Видимо, мне повезло, что погода стояла совсем теплая, иначе мне бы пришлось еще долго находиться в больнице с обморожением. Но, не будем об этом.

Животных нельзя было отличить друг от друга. Все они были одного цвета и одного роста. Даже детенышей этих существ нельзя было увидеть среди этой толпы. Их вовсе не было.

Мое сердце на мгновение замерло от такой картины. Животные не обращали на меня внимания, а мой знакомый конь, отпустив меня на землю, тут же слился с толпой. Волнение о том, как я вернусь назад в больницу, пропало, хоть и мучило меня очень долго. Мне было просто не до этого. Передо мной стояли десятки тех существ, я слышала плескание воды, это кони резвились в озере, я ощущала их тела, притрагиваясь к животным. Кто — то тут же убегал, всполоша остальных, а кто — то даже просил ласки.

Был слышен стук копыт, частое фыркание и хлопанье крыльями, но никто из коней не собирался покидать это чудесное место. Хотя, наверное, чудесным оно было только благодаря им. Не будь там стаи крылатых коней, я бы просто восхитилась красотой этого озера, но спустя час, вряд ли я бы вспомнила о нем. И уж тем более, я точно бы не стала называть то место волшебным. И то время, проведенное около того озера я бы навряд ли называла самым прекрасным временем моей жизни.

Я проходила мимо коней, пытаясь разглядеть каждого и найти хоть что — то, что могло бы их отличать друг от друга. Но даже темного пятнышка на их белоснежном теле мне не удалось найти. Я уходила все дальше, совсем потеряв «своего» коня. И вряд ли я бы его нашла, если бы не услышала, как за моей спиной раздалось знакомое фыркание. Хотя все их фырканья совсем не отличались друг от друга, но повернувшись, я увидела одно из тех животных, которое настороженно смотрело на меня.

Конь тут же нагнулся к земле, чтобы я могла с легкостью сесть на него. Но мне вовсе не хотелось уходить из того места. Уж слишком оно мне нравилось и, одновременно, пугало меня. Я долго не могла понять, сон это или реальность, но сжимая в кармане мягкое перо, мои сомнения по поводу реального мира тут же исчезли.

«А может, сейчас я вовсе не здесь? Может, сейчас я сплю в больнице, и все это мне снится?» — наконец спросил мой внутренний голос. Но я проигнорировала его вопрос и проигнорировала предложение животного взобраться ему на спину. Я просто не хотела расставаться с тем прекрасным ощущением, которое охватывало полностью мое тело, все мое нутро.

Я прошла еще несколько шагов, но конь настойчиво продолжал идти за мной, недовольно фыркая. Я заметила, как один за другим животные начинают посматривать на меня, опасаясь чего — то, будто я представляла для них большую опасность. И я, честно говоря, от этого тоже забеспокоилась.

Наконец, один конь, явно вообразив себя вожаком, стал все быстрее хлопать крыльями, вставая на дыбы. Все остальные повторили за ним. Поднялся такой сильный ветер, что меня в буквальном смысле сбило с ног, и я больно ударилась о землю. И даже пушистые белые перья не удосужились смягчить мое падение.

Животные разом взлетели и начали медленно удаляться от озера. Их силуэты я могла еще долго наблюдать под луной. Все они уменьшались постепенно в размерах, становясь похожими на мелкие игрушки. А спустя несколько минут и вовсе стали таким же белым пятном, как и все звезды.


Рекомендуем почитать
Я грустью измеряю жизнь

Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.


Очерки

Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.


Наташа и другие рассказы

«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.


Ресторан семьи Морозовых

Приветствую тебя, мой дорогой читатель! Книга, к прочтению которой ты приступаешь, повествует о мире общепита изнутри. Мире, наполненном своими героями и историями. Будь ты начинающий повар или именитый шеф, а может даже человек, далёкий от кулинарии, всё равно в книге найдёшь что-то близкое сердцу. Приятного прочтения!


Непокой

Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.


Запомните нас такими

ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.