Если ты мне веришь - [59]

— Так вы только за этим разбудили меня? — недовольно спросила я, хотя планировала сказать это немного мягче. Все морщинистое лицо женщины тут же съежилось, будто вот — вот рассыпится на миллиарды песчинок. Так она выражала стеснительность, что я поняла позднее.

— Я хотела спросить про то, что ты говорила во сне. Как только тебя привезли сюда, — осторожно произнесла женщина, стараясь, чтобы не услышал мистер Бэнкс. Но ему было больше чем все равно.

— Я… я ничего не помню, — вяло ответила я и машинально схватилась за голову, пытаясь хоть что — то выудить оттуда.

Женщина чуть нагнулась ко мне и проговорила еще тише:

— Ты говорила о каком то парке и повторяла «не оставляй меня, не оставляй меня», — старушка робко улыбнулась и словно на ее лице появилось еще несколько «новых» морщин. Я точно знала, о чем и о ком идет речь. Но что мне было ответить этой женщине? Она была черезчур любопытной и дотошной. Мне просто не повезло с ней оказаться в одной палате. И какое ей только было дело до меня и моих снов?

— Не знаю, Кларенс, возможно, это был только сон, — я нарочно зевнула, показывая женщине, что очень устала, и пора было бы прекратить этот глупый разговор. Кларенс загадочно кивнула, словно поняла, о чем я не хотела говорить, и бесшумно легла на свою кровать, снова притворившись мертвецом.

Глава 27

Проснулась я уже посреди ночи, наверное, от того, что просто выспалась, и мне хотелось хоть немного пободровствовать.

Кларенс все также лежала, сложив руки на груди, а мистер Бэнкс отвернулся к стене, но даже во сне он ворчал. Лунный свет светил явно ему в лицо, от этого он нервно подергивался на кровати, пытаясь закрыть лицо то руками, то подушкой. Но все же я была уверена, что старик спит крепко.

Я осторожно открыла окно. Воздух был пропитан сыростью, после прошедшего вновь дождя, что придавало некой свежести. Холодный поток воздуха тут же ударил мне в нос, забираясь внутрь тела. И я почувствовала, как мой организм наполняется леденящей массой.

Луна успела достигнуть самого верха, будто нарочно пыталась убежать как можно дальше. Однако звезды не боялись смотреть на меня. Напротив, они заглядывали мне в глаза, и на миг мне показалось, что и я могу так же светиться, указывая путь ночным жителям города.

И вообще мне нравились звезды. Они были со мной всегда, когда я сидела на той старой облупленной лавочке, ожидая своего гостя. Они всегда слушали мои мысли и даже, быть может, помогали мне, но теперь они отчего — то смотрели на меня совершенно по — иному, будто я изменилась, стала совсем не той, кем была раньше. А может, так оно и было.

Я облокотилась на холодный подоконник, упершись локтями. На улице все оставалось неизменным, даже создавалось впечатление, что вот он — конец света. Ни людей, ни животных, ни даже ветра.

Сосредоточив взгляд на одной из звезд, я старалась увидеть на ней хоть что — то, сщурив глаза. Казалось, она двигалась, все ближе и ближе, увеличиваясь в размерах. Поначалу я не поверила увиденному, и чтобы хоть как то оправдать это, чуть нагнулась вперед вытянув шею насколько это было возможно.

Звезда явно росла. Но она уже не светилась, как прежде, зато стало преобретать более конкретные формы.

Наконец, я начала отчетливо различать пару больших крыльев часто поднимающихся то вниз, то вверх. Можно было подумать, что это животное вовсе не летит, а плывет вдоль большого синего окена, из которого изредка выпрыгивают дельфины.

На моем лице появилась невольная улыбка, которая расползалась до тех пор, пока мне не стало жутко больно.

Это летел он. Кто же еще мог оказаться в небесах среди глубокой ночи? Я радостно захлопала в ладоши, слегка посмеиваясь, но, возня мистера Бэнкса с боку на бок редупреждала меня о том, что нужно соблюдать тишину.

Конь подлетел настолько близко, что я могла разглядеть многочисленные волоски возле его пылающих ноздрей. Он фыркнул, как это делает мистер Бэнкс, и повернулся ко мне боком, предлагая сесть. Да, он снова хотел меня покатать. А о чем я могла мечтать еще?

Не раздумывая, я встала на подоконник, ударившись локтем о стекло. Звук был не слишком сильным, но этого хватило, чтобы Мистер Бэнкс недовольно что — то проворчал и, перевернувшись, захрапел. А Кларен так и спала, не отвлекаясь ни на что. Наверное, даже если вокруг нее будет проходить митинг с барабанами, она все также останется лежать в том немного пугающем положении.

Я с легкостью, выпустила из себя тот холодный воздух, что наполнил мой организм несколько минут назад, и от этого я будто стала на много легче.

Конь часто взмахивал крыльями, чтобы удержать свое мощное тело на весу, и я, решившись, осторожно вцепилась в шею животного и с силой оплела обеими ногами его живот. Мы тут же сорвались с места, оставляя позади больницу.

Мы рвались вперед и вперед, рассекая воздух. Конь куда — то явно торопился, старался куда — то успеть. От этого мне стало страшно и одновременно радостно. Ведь я снова с ним. И в такие моменты мне особенно нравилось воображать себя птицей. Такой свободной и легкой. Мне нравилось воображать себя хозяйкой своей жизни.

Однако страх то и дело появлялся в самые неподходящие моменты. Только я начинаю наслаждаться тем моментом, как это ничтожное ощущение напоминает о себе, тем самым не давая мне прожить хоть несколько минут.