Если ты мне веришь - [49]
— Что — то случилось, сэр? Может принести вам чашечку кофе?
Я улыбнулся ему, показывая таким образом, что все под контролем. Мне нужно было идти к Кристен, чтобы расспросить о ее выходках перед Люсиндой. Но стоило подождать какое — то время, чтобы девушка пришла в себя и могла адекватно ответить на вопросы.
Грэм продолжал в упор смотреть на меня, дожидаясь ответа.
— Да, спасибо, Грэм, — еле произнес я. Мне тоже требовалось время, чтобы все обдумать и сделать для себя хоть какие выводы по этому поводу.
Грэм удалился, а я медленно побрел к своему кабинету, вспоминая «танцы» Кристен и как всегда, глупо улыбаясь.
Я на цыпочках подошел к палате мисс Раян, но она все же заметила мое присутствие:
— Мистер Норвингтон, это вы? — осторожно спросила она и взглянула на меня через оконце в двери, — как я рада, что вы пришли! — шепотом сказала она, но девушка была безумно счастлива тому, что я здесь. И это для меня было хорошей вестью. Наверное, даже самой лучшей за весь сегодняшний день.
— Надеюсь, вы то не считаете меня действительно безнадежно сумасшедшей? — продолжила спрашивать Кристен, часто дыша мне в лицо.
Я кивнул и, наконец, зашел внутрь. Девушка ждала меня около двери. Не знаю, чего она боялась, но продолжала говорить шепотом.
— Вы ведь не подумали, что у меня приступ? — с надеждой спросила мисс Раян и присела на кровать.
— Как раз за этим я и пришел, — наконец осмелился сказать я и присел на кровать совсем рядом с девушкой. Она ни сколько не была смущена, столь близко находясь ко мне, даже напротив — ей было так спокойнее. Ее дыхание восстановилось, и девушка уже могла говорить в полный голос:
— Видели бы вы лицо тетушки! — засмеялась она и приложила голову на мое жесткое плечо. Я старался не шевелиться, чтобы не спугнуть Кристен, — она была до крайности возмущена моим поведение! — радостно воскликнула она и подняла голову.
— Зачем же вы развели здесь цирк? — улыбаясь, спросил я, хотя точно знал ответ на свой вопрос.
— А вы для чего подглядывали за нами? — девушка приподняла одну бровь так, что стала похоже на аристократа, считающего этот вопрос не только неуместным, но даже оскорбительным. Но тут же Кристен вернулась к своему обычному выражению лица и все же удостоила меня чести ответить на заданный вопрос, — мне до жути хотелось позлить Люсинду! Тетушка стеснялась меня и моих мыслей, чем очень обидела. Нельзя сказать, что я до глубины души оскорблена этим, все же, я не хотела слышать подобного от близкого мне человека, — девушка встала передо мной так, что я мог обхватить ее взглядом во весь ее и без того небольшой рост.
Я засмеялся:
— Да, Кристен, это вам удалось просто на отлично. Миссис Пристли была не просто раздражена, она была в бешенстве. Даже не захотела разговаривать со мной, — спеша произнес я, глядя на Кристен. Она все так же стояла напротив и осматривала меня так же, как и я ее.
— Если бы вы мне сказали что — то вроде того, что сказала Люсинда, я бы не пережила этого, — снова шепотом заговорила девушка. Сначала я подумал, что наш разговор перейдет совершенно на другую тему, уже не такую веселую как эта, но когда я увидел, как Кристен прекрывает рот ладонью, чтобы ее звонкий смех не разнесся по всей палате, тут же успокоился.
Не обратив внимания на сказанное, я все — таки чувствовал некоторое неудобство от этих слов. Я чувствовал на себе ответственность за жизнь Кристен. И от этого мне стало плохо. Я был не из тех людей, которые хотят о ком — то заботятся. Даже Розалинду поначалу я не хотел брать к себе. Однако мы с ней отлично поладили. Что можно было сказать и о мисс Раян.
Кристен вдруг подпрыгнула, захлопав в ладоши. И я точно знал, что это означает.
— Да — да, мисс Раян, я обещал вам прогулку. Но заметьте, вы схитрили, взбесив Люсинду, — нудно проговорил я, ни разу не взглянув на девушку. Но мое настроение никак не могло повлиять на радость Кристен в тот момент.
— Такого в уговоре не было, не так ли, мистер Норвингтон? — весело спросила она, но, очевидно, не ожидала ответа. Скорее, она ждала, когда же снова сможет насладиться прохладным ветром, задорно играющим ее волосами, старой опавшей листвой, лежавшей рядом с высоким толстым деревом. Именно под тем деревом, под которым мы и разговаривали в нашу первую прогулку.
Кристен всегда будет рядом со мной, как девушка, которая ни за что бы на свете не отказалась от своих слов, которая верила в чудо.
Глава 23
Кристен уже около четверти часа сидела, закрыв глаза и подставив лицо солнцу. Лучи ласково гладили нежную кожу девушки, так что оторвать мисс Раян он такого удовольствия было весьма сложно. Она не сказала ни слова, с тех пор как мы вышли на улицу. Хотя и я был не готов о чем — то беседовать с девушкой. Мне было достаточно видеть Кристен рядом. От этой мысли я скорчился.
Девушка вздохнула и, наконец — то, открыла глаза.
— Что с вами, мистер Норвингтон? — озадаченно спросила она, застав меня с отвратительным выражением лица. Я и сам почувствовал насколько напряжено мое лицо, но ничего не мог с собой сделать.
— Вам не нравится сегодняшняя погода? — продолжила задавать вопросы Кристен, и я тут же расслабился, осознав, что все совершенно под контролем. Люсинда ушла, и мне оставалось только выслушать Кристен, а после я смог бы отправиться домой к скучающей питомице. И снова мои мысли задели тему о долгожданном выходном, который так нужен был мне. Но чтобы хоть как — то избавиться от докучавших раздумий, я перешел на разговор с девушкой:
Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.
Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.
Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.
«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.
О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.