Если ты мне веришь - [47]

Я нагнулся, чуть ближе приблизившись к личику прекрасного дитя, заслонив собой солнечный свет. Девушка тут же открыла глаза и заулыбалась:

— Мистер Норвингтон, вы меня пугаете, — весело произнесла она. И сложно было догадаться, правда ли я ее пугаю, или это ее детская шутка. Так или иначе, я улыбнулся Кристен в ответ.

Девушка привстала, и я вынужден был выпрямиться, чтобы освободить ей проход.

— Вас ждет ваша тетушка, — более серьезно проговорил я. Но капризная девушка, очевидно, задумала какую — то пакость, которую нельзя было предугадать. Она протяжно зевнула, отчего мне тоже пришлось повторить за ней.

— Доктор, так вы еще и ужасный пародист! — воскликнула Кристен и спрыгнула с кровати, встав со мной рядом. Черные волосы девушки забавно распушились, сорочка помялась, и мисс Раян постоянно зевала, будто ужасно хочет спать. А может, она делала это специально, стараясь заразить меня зевотой, чтобы вновь посмеяться.

Кристен, словно трехлетний ребенок, стояла передо мной, говоря, что ей приснился кошмар. Что она не хочет идти к тете Люсинде, что не хочет слышать неприятные слова от нее. От этого, я чувствал себя неловко. Но все же Кристен не зашла далеко:

— Ну, хорошо, мистер Норвингтон. Я помню: нет встречи — нет прогулки.

Я поджал губы и кивнул девушке, давая понять, что девушка весьма сообразительна и что я доволен ее умственной работой.

— И да, мисс Раян, прекратите уже зевать, — приказал я девушке, перед тем, как она отправилась к Люсинде. Девушка лишь задорно показала мне язык и, махнув волосами, подошла к столику, за которым сидела ее тетя.

Я заметил, как лицо девушки резко изменилось. Из капризного ребенка Кристен превратилась в ворчливую старую женщину, которая вечно была всем не довольна.

Как только Люсинда увидела свою племянницу, чуть привстала, выражая ей уважение и сухо поцеловала в щеку. Кристен явно это не понравилось, и она тут же руковам сорочки с отвращением вытерла оставшийся след красной помады на своей щеке.

Миссис Пристли наиграно засмеялась такому поведению девушки. Хотя при этом чувствовала себя виновато. Да, она ощущала свою обязанность перед Кристен. Это было видно сразу. И мисс Раян это тоже ощущала, чем и решила попользоваться. Однако Кристен была еще той злюкой.

Увидев, как окружающие с испугом поглядывают на них, женщина перешла на шепот.

Мне совсем ничего не удалось услышать, что говорила Люсинда. Но, по — моему, Кристен совсем не обронила, ни слова, чем, обидела свою тетушку.

Я совсем не мог видеть, ни Люсинду, ни Кристен. Рабочие сновали из комнаты в комнату, загораживая мне вид на них, и я все же решил перебраться в более надежное место, дабы миссис Раян не заметила моего присутствия.

Наверное, это выглядело не только смешно, но и глупо. Я скрывался от женщины, хотя сам уважаемый доктор. Однако со мной было определенно, что — то не так, будто я тоже начинал себя вести как сумасшедший.

И вот уже через несколько секунд возле меня стоял шкаф с белыми простынями, который закрывал полностью мое тело. Но лишь изредка я выглядывал из — за него, чтобы следить за их разговорами и эмоциями.

Да, признаюсь, что подслушивать — не самый лучший способ узнать суть разговора. Но мне ничего не оставалось делать, как прятаться за углом, подобно голодной крысе.

Некоторые работники больницы смотрели на меня с таким подозрительным видом, будто я и сам пациент своей клиники. Меня иногда даже охватывало такое непонимание, будто я на самом деле сумасшедший. Но когда работники, молча, улыбались мне, поглядывая на миссис Пристли, это непонимаение тут же уходило.

Люсинда сидела ко мне спиной, так что я, к сожалению, не мог увидеть выражения ее миловидного личика, когда она что — то произносила. Не знаю, видела ли меня Кристен. Но я заметил, как она порой поглядывает на меня, но не придает этому никакого значения. За это я был ей благодарен. Хотя, возможно, она так и не поняла, что за ними следили.

Миссис Пристли протянула свою бледную руку через стол. Кристен сделала то же самое, и они пожали друг другу руку, как это делают люди, заключающие важные деловые договоры. Люсинда как можно тише прошептала:

— Кристен, тебе здесь плохо?

Девушка поджала губы, стараясь не заплакать, но все же горькая слеза покатилась по ее пухлой щеке. Кристен тут же отдернула руку от Люсинды, чтобы вытереть ее, но разрыдалась. Все же, давно я не видел таких крупных слез.

— О, милая, не нужно плакать, — начала успокаивать ее Люсинда и пододвинула стул ближе к маленькому столику, издав противный скрежет, — скоро ты поправишься, и мы снова будем жить вместе, как и раньше. Женщина нагнулась к столу, стараясь быть ближе к племяннице. Напухшие красные глаза Кристен показывали свое недовольство и даже злобу.

— Я здорова, — твердо произнесла она и взглянула в лицо Люсинды. Затем она робко опустила глаза, понимая, что снова сказала бред. Миссис Пристли от чего — то молчала, видимо, пытаясь понять дальнейшие действия Кристен. Но по девушке нельзя было определить, что она чувствовала. Она лишь с грустью смотрела на других пациентов, которые также сидели за своими маленькими столиками и играли в настольные игры. Мимо проходили работники больницы, сестры носили постельное белье, одежду из комнаты в комнату, привлекая внимание Кристен.