Еще ужастики - [2]

Я твердил себе, что никаких оборотней не существует. Что Дон самый обыкновенный мальчишка.

Поначалу вокруг стояла тишина. Потом снаружи послышался какой-то шорох.

У меня заколотилось сердце. Но я сказал себе, что это всего лишь белка.

Шорох стал громче.

У меня затряслись поджилки. Я сказал себе, что это всего лишь енот.

Из-за двери послышался низкий рык. Потом зацарапались, потом снова рык.

Я сказал себе, что это всего лишь Дон.

Я погасил свет и выглянул в окно. Лунный свет рассеивал темноту. С расстояния я увидел, как нечто красное движется к озеру через ряды деревьев.

Красная футболка «Ред Булл».

Фил! Несущийся через лес, словно дикий зверь!

Как только вернулись мама и папа, я все им выложил. Мне было плевать, сочтут меня слабаком или нет.

— О, Брайан, ты же не купился? — сказал папа. — Ребята просто сыграли над тобою шутку. Узнали, что ты боишься, и решили этим воспользоваться!

— Я знаю, что тебе трудно не бояться, — подхватила мама. — Но скоро все изменится. Уж поверь.

— Твоя мать права, — согласился папа. — Меня удивляет, что ты повелся на этот трюк, Брайан. Разве ты не понимаешь, как легко бегать вокруг домика и издавать пугающие звуки?

Ладно, рычать по-волчьи и впрямь любой дурак может.

А следы волчьи оставлять — тоже любой дурак умеет?

А именно их я и увидел на следующее утро.

Не обычные волчьи следы.

Эти были как минимум по десять дюймов в длину!

Я обнаружил их на земле вокруг домика и шел по ним, пока они не исчезли в лесу — как раз на том месте, где прошлой ночью я видел Фила.

Фил тоже был оборотнем. Никаких сомнений.

Пару ночей спустя в лагере устроили пикник у озера. Я не хотел идти. Но поскольку луна была еще не полная, я решил, что ничего мне не сделается.

Съев гамбургеры и поджаренный зефир, мы расселись вокруг костра. Джейк поведал старую байку о каком-то хмыре, у которого вместо руки был крюк.

На меня она не произвела ни малейшего впечатления. Хмырь с крюком меня не пугал. Вот оборотни — другое дело.

Я не сводил глаз с Дона и Фила. Свет костра отбрасывал на их лица жутковатые тени. В отблесках огня их глаза светились кроваво-красным. Каждую минуту я представлял, как они отращивают клыки и когти.

Но ничего не происходило.

Когда пикник закончился, мы зашагали по тропинке к нашим домикам. Внезапно я понял, что забыл у костра свою новенькую куртку. Если я оставлю ее валяться на песке всю ночь, мама меня убьет. Так что я побежал за ней.

Луна заливала светом темный пляж. Я увидел чью-то фигуру, стоящую на песке на коленях. Когда она запрокинула голову к небесам, что-то сверкнуло в лунном свете.

Золотая сережка Джейка.

На моих глазах Джейк воздел руки к луне, открыл рот и завыл.

Душераздирающим волчьим воем.

Я знал, что человек так выть не может! Я развернулся и со всех ног бросился к тропинке.

Я догнал Кевина.

— Кевин, слышал этот вой? — выдохнул я. — Это был Джейк!

Когда я его настиг, Кевин поспешно затолкал что-то в рот.

Но недостаточно быстро, потому что я успел разглядеть, что это было: кусок мяса. Сырого мяса.

Его подбородок был измазан в крови.

Кевин был один из них.

* * *

До полнолуния оставалась всего одна ночь. Я был в ужасе. Но я решил, что оставшись в домике буду в безопасности.

И тут я узнал о ночном походе. Мы отправимся в палаточный лагерь, там раскинем палатки и будем спать под открытым небом.

Как раз в ночь полнолуния!

Нетушки, подумал я. Я должен выбраться отсюда! Но как?

В тот день я пожаловался маме на больное горло.

— Наверное, гланды, — прокаркал я.

— Брайан, — со вздохом сказала мама. — Гланды тебе удалили два года назад.

Как я мог так ступить? Теперь, даже если я и впрямь прихворну, она ни за что мне не поверит.

Следующее, что я сделал — попытался наглотаться во время плавания озерной воды. Но в результате только проблевался.

Затем я нашел какие-то листья, похожие на ядовитый плющ, и натер ими руки и ноги. Ничего не произошло.

Наконец, я решился сказать правду. Ну, не всю, конечно. Я знал, что родители в такое ни за что не поверят. Так что я рассказал им лишь половину истории.

— Парни эти злые, — сказал я. — Я знаю, они хотят сделать со мною что-то ужасное. Пожалуйста, не заставляйте меня идти в поход с ночевкой. Ну пожалуйста.

Папа скрестил на груди руки. Потом прочистил горло.

— Брайан, — сказал он, — если ты останешься в хижине, это для тебя будет гораздо хуже. Может, эти ребята и впрямь чересчур с тобой суровы. Но если ты покажешь им, что напуган, они станут обращаться с тобой еще гораздо суровее.

— Твой отец прав, — подхватила мама. — Будь терпелив, и все устаканится.

— Ну мам!

— Довольно, Брайан, — отрезал папа. — Больше ни слова не желаю слышать. Ты идешь в поход — и точка!

* * *

Так я и очутился в лесу — один, против, как минимум, четверых вервольфов.

Когда начало смеркаться, а на небе зажглись звезды, я залез в палатку.

— Эй, Брайан, ты чего? — крикнул Кевин. — Ты разве не хочешь есть?

Ага, щас. Что там у них в меню — освежеванная белочка?

Пока остальные ужинали, я сидел в палатке. Вскоре костер погас. В лесу воцарилась тишина.

А потом я увидел свет, пробивающийся сквозь полог палатки. Ярко-оранжевый свет полной луны.

Полнолуние.