Эльванор - [119]

— Мы должны попытаться, — вздохнула девушка. — Больше ничего не остается. Скорее всего, теоникс является нашим единственным шансом на победу. Биара не подозревает о его свойствах, а значит, мы обладаем кое-каким преимуществом.

— Так что ты предлагаешь? — произнес Корриан. — Застать ее врасплох, обезопасить теониксом и броситься наутек?

— Это было бы самым глупым и бесполезным решением, — неодобрительно покосилась на него Лишер. — Нет, если атакуем и сбежим, то точно нарвемся на неприятности. Я верю, что в Биаре еще осталось сочувствие, и что ее можно будет переубедить. Возможно, если придем все вместе, обладая припрятанным козырем в рукаве, это может сработать… Хотелось бы верить, в любом случае.

— Главное дать понять, что мы не желаем ей зла, — согласно кивнула Никс. — Угрозы ни к чему хорошему не приведут: почувствовав себя в опасности, Биара может атаковать. Я рассчитываю на то, что сейчас все ее мысли заняты четвертым элементом и союзом с Аалналор, а потому она вряд ли станет бросать все это ради мести, когда настолько приблизилась к разгадке.

— Что, если Биара попытается использовать Аалналор? — спросил Малшор. — Они ведь теперь работают сообща: что мешает ей заставить свою новую союзницу отправить Занмира и Кею за нами вдогонку?

— Кея пока не в наилучшей форме, — ответила Лишер вместо Никс. — Хоть миновала четверть луны, и она часто сопровождает Аалналор, рука ее все еще обездвижена, а состояние ослабленное. Занмир же не поддерживает свою кузину, потому он вряд ли бы стал взаправду нас преследовать.

Да и вообще мне кажется, что обсуждать все это бессмысленно: Биара слишком горда и недоверчива, она ни за что не станет идти к Аалналор за помощью. Уж скорее заявит о том, что пожелала нас отпустить в знак доброй воли, чем признает, что мы ее к тому вынудили.

— Не стоит забывать о Тени, — вдруг произнес Корриан, тут же поймав на себе удивленные взгляды остальных.

— Ты прав, — неспешно протянула Лишер, будто удивляясь, что юноша догадался о чем-то настолько важном, тогда как они об этом напрочь позабыли.

— Скорее всего, тут придется положиться на удачу, — пожал плечами Малшор. — Тень не всегда возле Биары, ну а кроме того, у меня есть основания полагать, что… в определенном смысле, он у себя на уме. Даже когда Тень помогает ей, со стороны все выглядит так, будто это дружеская услуга, но не более.

— Биара имеет на него определенное влияние, и думаю даже, что он ее боится, — проговорила Никс, вспоминая один из эпизодов фрагментов ее воспоминаний — тот, в котором умер настоящий Вирен, и в котором Биара отдала его тело Уззо.

Вряд ли древний стал бы просто так подчиняться ей — он знает, на что она способна, но и в словах Малшора была толика истины: Уззо действительно помогает, однако его безоговорочная преданность Биаре не принадлежит. Даже если он прознает обо всем, заглянув в сердце одного из них, то вряд ли побежит докладывать. Это было хлипкое предположение — как и весь их план, впрочем. К сожалению, ничем лучшим они пока не располагали.

— Сможешь достать теоникс до завтрашнего дня? — спросила Никс Малшора, постаравшись вложить в эти слова всю свою целеустремленность.

— Так скоро? — растерянно переспросил Корриан.

— Незачем откладывать. Чем скорей мы все сделаем, тем меньше шансов у Биары что-то заподозрить, а у Тени — встретить одного из нас, узнав все тайны.

— Я постараюсь успеть, — нехотя кивнул Малшор.

— Не нравится мне все это… — пробормотала Лишер, но сразу добавила: — Однако как ты хорошо сказала ранее, это может быть наш единственный шанс на успех.

— И свободу, — добавила Никс. — Ради нее я готова рискнуть.

Остальные ответили ей хмурыми, но решительными взглядами.

Кровная вражда

Хрустящий пергамент податливо выгибался, будто она держала в руках не бумагу, а ткань. Аалналор уже не раз загадывала о том, какой именно материал был использован для Энкрипиума: темно-коричневый и холодный как шелк, шершавый подобно бумаге и мягкий словно дубленая кожа. Длинный свиток был иссечен черными символами, в паре мест они были размытыми, где-то прослеживалось несколько неосторожно оброненных капель. К своему глубочайшему сожалению, Аалналор не могла разобрать и слова: язык, которым пользовались древние, оставался для нее загадкой, а единственным ключом к нему служила Лорафим.

Наследница перевела взгляд на светлый клочок бумаги, исписанный небрежным почерком самой Биары — перевод, который она потрудилась для нее сделать. Щедрый жест, но Аалналор не могла знать, был ли это действительно перевод Энкрипиума, или же ее снова одурачили. Как бы там не было, узнать наверняка она не могла.

Снаружи раздались торопливые шаги, заставив внутренне напрячься. Оставшись без Занмира и Кеи, Аалналор чувствовала себя как никогда уязвимой. Впрочем, выказывать беспокойство перед пришедшим — кем бы он не был — она не желала, а потому не сдвинулась с места, продолжая спокойно сидеть за столом. А что еще оставалось? Достоинство тоже было оружием — одним из немногих, что оставались при ней в эти нелегкие времена.

Толстая дверь ратуши, резьбу которой некогда украшала позолота, жалобно скрипнула, пропуская в просторный зал чью-то одинокую фигуру. Одного короткого взгляда было достаточно, чтобы понять, кто именно решил ее навестить.