Эллада - [16]
Примчавшийся по вызову вестника Лисагор справил по своему приспешнику изуверскую тризну. Обоих тираноубийц забили насмерть истрихидами, но забили не сразу. Избивали с перерывами, во время которых посыпали раны солью. За год рабства таких душераздирающих воплей Анаксимандр ещё не слышал. На вторую ночь несчастные издавали лишь слабые стоны. А когда утром надсмотрщики снимали колодки, чтобы возобновить казнь, страдальцы уже обрели свободу. Тайну о том, было ли убийство Мегабаза преднамеренным или вышло случайно, благодаря порыву, казнённые рабы унесли с собой.
Казалось, удача вознаградила терпение и улыбнулась Анаксимандру. Новый управляющий, назначенный Лисагором из приказчиков-метеков, нарядил Купца на заготовку дров. Пряча радость, Анаксимандр с группой рабов и охранников отправился в лес, надеясь никогда не возвращаться на рудник. Но за два дня, проведённых в лесу, так и не улучил благоприятного момента для побега. Один из охранников безотлучно находился поблизости. Возможно, был предупреждён о ненадёжности надсмотрщика, впервые покинувшего пределы рудника, возможно, такое поведение составляло его обязанности. Анаксимандр решил не испытывать судьбу, не браться за безнадёжное дело, а подождать более удобного случая.
Ждать пришлось меньше месяца. Рабы валили деревья, рубили дрова, а он отправился на поиски сухостоя, якобы потребного для растопки горнов. Едва его фигура скрылась от взоров охранников, пустился взапуски. Пробираться решил в Афины, одежда надсмотрщика позволяла, не вызывая подозрений, появиться в городе. Хремил, на которого крепко надеялся, обязательно должен помочь. Но воздух свободы недолго наполнял грудь беглеца. Выбившись из сил, присел отдохнуть на сваленную ветром пихту и услышал заливистый лай собак, шедших по следу. Он ещё бежал, зная, что его усилия бесполезны, но сидеть и покорно ждать преследователей, было свыше его сил. Собаки покусали его, а подоспевшие охранники скрутили руки. На рудник привели, словно вола, привязанным за повозку. Управляющий назначил обычные двадцать ударов истрихидой и велел заключить в колодки до приезда хозяина. Сам ещё не вжился в новую должность и не решался принять самостоятельного решения. Лёжа в колодках под палящим солнцем, облепленный мухами, оводами и не имея возможности отогнать злобных мучителей, Анаксимандр решил, что пришёл его последний час. Однажды к нему приблизился Скиф, пнул ногой, плюнул в лицо, проворчал:
— Не зря покойник Мегабаз тебе не доверял. Давно в забой надо было загнать. Ну, попадёшься ты мне.
Хозяин приехал через два дня, добавил ещё десять ударов истрихидой, приказал сделать на лбу клеймо. Глядя сверху вниз на поверженного раба, процедил сквозь зубы:
— Что, добился своего, Купец? А ведь всё могло быть иначе. Сам виноват.
Остаток этого дня Анаксимандр отлёживался в бараке, утром спустился в шахту — перетаскивать отколотую руду и породу. Судьба слегка смилостивилась над ним, к Скифу он не попал.
Цена свободы
К боли, причиняемой ссадинами, ушибами, бесконечным битьём добавлялась не проходящая усталость, превратившаяся в разновидность боли. Ломило поясницу, шею, плечи. К непосильной работе добавлялись ночные сквозняки в щелястом бараке. Стараясь отвлечься от непрекращающейся боли, Анаксимандр, двигаясь в подземном лабиринте, принуждал себя к воспоминаниям и размышлениям.
Изнурительная работа, недоедание, недостаток сна истощали не только тело. Мозг цепенел, погружаясь в летаргический сон. Изменения, происходившие с ним, страшили. Анаксимандр боялся превратиться в безмозглого скота и не заметить трагического перехода.
Сменился год, наступил самый жаркий месяц — гекатомбеон[30]. Горны не дымили седмицу — афиняне отмечали Великие Панафинеи. Метеки, считавшие себя прирождёнными афинянами, хотя и не имеющими гражданства, участвовали в празднествах. Для рабов же праздников не существовало, и работы продолжались с обычной интенсивностью.
Как-то Анаксимандр целый день припоминал «Персов»[31], но смог с уверенностью восстановить в памяти лишь несколько строф. А между тем «Персов» ставил выше прочих трагедий. «Персы» оживляли дни боевой молодости, наполняли душу гордостью, радостью обретённой свободы.
А однажды, беседуя в мыслях с философом, Анаксимандр призадумался. Если всё сущее состоит из статуэток, которые соединяются то тут, то там, значит, варвары, рабы — такие же люди, что и эллины. Эллины совершают несправедливость, считая рабов не людьми, а человеконогими. Мысль о несправедливости, установившейся между свободными и рабами, обдумывал седмицу. Мысль кружилась, возвращаясь к обдуманному, стоило немалых усилий заставить её двигаться дальше.
План бегства обдумывал несколько дней. Прикидывал и так, и эдак, ничего путного, так чтоб наверняка, на ум не приходило. Бежать решил в одиночку, боялся нарваться на доносчика. Неразрешимую проблему составляла одежда, еда и клеймо, полученное после неудачного побега. Сколько ни думал, так ничего и не измыслил. По тем обноскам, которые едва держатся на теле, прикрывая наготу, первый прохожий за стадий признает в нём беглого раба. Придётся прятаться, пока не раздобудет одежду. Клеймо прикроет волосами, затем как-нибудь заполучит шляпу. Запастись едой тоже не удастся, рабов кормили исключительно болтушкой. Всё это не главное — второстепенное. Главное — вырваться с рудника. Бежать Анаксимандр решил во время Великих элевсинских мистерий. Многие афиняне отправятся в Элевсин на таинства, те, что останутся дома, займутся празднованием, жертвоприношениями. Дороги обезлюдеют, в полях работы затихнут, жатва давно закончилась, посевы не начались. И хотя праздники не для рабов, работы на руднике не остановятся, внимание у охранников и надсмотрщиков ослабнет, им тоже захочется выпить чашу вина, а не возиться с рабами.
Автор повествует о жизни славян в неспокойную, переломную для национального самосознания, полную конфликтов и противоречий эпоху крещения Руси. В лучших традициях исторического романа здесь переплетаются сюжетные линии персонажей – как представителей простого народа, так и фигур исторического значения; читатель получает возможность взглянуть на события глазами и тех, и других. Таким образом перед нами разворачивается объёмная, панорамная картина жизни общества в описываемый период, позволяющая многосторонне осмыслить сложный процесс формирования культурных и религиозных традиций русского народа.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.