Экономические дискуссии 20-х - [51]

Отделавшись от "чертовщины" рассуждениями о том, что равновесие не исключает движения и борьбы противоположных сил, а, наоборот, всегда подвижно, А. Кон делал попытку переложить обвинение в мистицизме на своих противников. Признание внутренней противоречивости явлений объявлялось мистицизмом, говорить о внутренних противоречиях — значит признавать, что они кем-то (т. е. богом) извне вложены в явления. А. Кон и здесь оставался верен механистическому мировоззрению: он не допускал, что противоречие неотделимо от материи, так же как и движение. Противоречивость — внутреннее свойство всего сущего. Противоречие, т. е. способность к развитию, нельзя ни "вложить", ни "вынуть" из явления, ибо без него нет и самого явления.

A. Кон вслед за Н. Бухариным отождествлял диалектический и механистический методы изучения общественных явлений. Диалектический метод, по А. Кону, вполне исчерпывается механикой и математикой. "Если бы мы даже оставались в области чистейшей математики, — писал А. Кон, — это все же не помешало бы нам уловить все тончайшие изгибы диалектики". А. Кон, как и Н. Бухарин, рассматривал общество как механическую совокупность различных элементов: социальных, биологических, технических, психических и т. д.

С критикой "Теории исторического материализма" Н. Бухарина выступили ряд советских экономистов и философов - С. Гоникман, Плехановец, В. Сарабьянов и др.

B. Сарабьянов в статье "Диалектика и формальная логика" утверждал, что Н. Бухарин неправильно решал основной вопрос философии применительно к обществу. Он не соглашался с бухаринской трактовкой общефилософских понятий "духа" и "материи" в области социологии, полагая, что материальность Н. Бухарин представлял только как природную, чувственную материальность.

В. Сарабьянов критиковал Н. Бухарина за непоследовательность в вопросе о причинно-следственных связях в обществе, отмечая, что причинно-следственные связи Н. Бухарин подменяет функциональными зависимостями. В. Сарабьянов утверждал, что отказ от анализа причинно-следственных связей порождался описательным методом, отказом от постижения социального качества и качественных изменений, ограничением анализа количественной стороной процессов, количественными измерениями.

Однако, критикуя Н. Бухарина, В. Сарабьянов сам допускал механистические ошибки. Подобно Н. Бухарину, он считал, что столкновение внешних сил есть источник всякого движения.

Наиболее содержательная и последовательная критика Н. Бухарина содержалась, на наш взгляд, в статье С. Гоникмана "Диалектика т. Бухарина". В этой статье С. Гоникман, опираясь на положения К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина, показал, что развитие общества есть результат действия внутренних, имманентных обществу противоречий, а взаимодействие общества с природой, завоевание природы обществом есть проявление этих внутренних противоречий, результат общественного развития. Природа (среда) всю историю человечества оставалась в основном неизменной, и тем не менее отношение между обществом и природой менялось, и весьма существенно. Следовательно, причины изменения этого отношения кроются в самом обществе, в его развитии. Н. Бухарин ставил развитие общества в зависимость от соотношения его с природой. В действительности, подчеркивал С. Гоникман, существует зависимость прямо противоположная: соотношение общества с природой зависит от уровня развития самого общества. Развивается же общество на основе своих внутренних законов, а природа лишь дает условия для этого развития. - «... Развиваются явления диалектически; это значит, - подчеркивал С. Гоникман, - что противоречие заключается в развитии "А" (общества. - В. М.). И только противоречивое развитие "А" объясняет нам возможность изменения отношения его к "Б" (природе. — В. М.) и возможность развития вообще»9.

Преодоление механистической вульгаризации марксизма было возможно лишь в результате длительных и упорных дискуссий по многим проблемам философии и политической экономии, проходивших в течение 20-х годов.

* * *

В 1927—1929 гг. разгорелась дискуссия о предмете политической экономии. "Механисты" определяли предмет политической экономии как производственные отношения во взаимодействии с производительными силами. Однако изучение производственных отношений во взаимодействии с производительными силами означало, согласно "механистам", равноправное присутствие производительных сил в предмете политической экономии. "Отношения человеческого коллектива к природе входят в предмет политической экономии так же, как и отношения людей друг к другу в процессе капиталистического производства"10, — писал С. Бессонов. Политическая экономия изучает, по С. Бессонову, не только производственные отношения, но и производительные силы.

В основе позиции С. Бессонова, так же как и И. Рубина, лежало положение, согласно которому производительные силы есть только техника. Обосновывая версию предмета политической экономии, И. Рубин говорил, что политическая экономия не изучает технику.

С. Бессонов, возражая против разрыва производительных сил и производственных отношений, напротив, делал вывод о том, что техника изучается политической экономией.