Экономические дискуссии 20-х - [37]

.

Отметим, что богдановская теория исключала раскрытие внутренних изменений в явлениях, она могла лишь фиксировать изменение внешнего направления движения. Строго научные понятия "качество" и "количество" превращались у А. Богданова в расплывчатые представления, стоящие где-то на грани житейских ощущений и восприятий, указывающих лишь, что «перед нами нечто "качественно" иное, чем прежде».

Заменив закон единства и борьбы противоположностей внешним столкновением сил, сведя закон перехода количества в качество к изменению направления движения, А. Богданов исключал из числа основных категорий диалектики и закон отрицания отрицания, объявив его исключительно принадлежностью гегелевского идеализма17. Закону отрицания отрицания он противопоставлял собственную схему процессов развития как переходов от одного состояния равновесия к другому. Иными словами, развитие всех явлений в природе и обществе сводилось не просто к механическому движению и столкновению сил, а к прерывному механическому движению, время от времени сменяемому покоем, "равновесием". "Если этот процесс имеет какое-нибудь начало, — писал А. Богданов, - то ясно, что до его начала еще не было борьбы двух противоположных сил, в нем участвующих, и существовало в этом отношении какое-то равновесие. Если процесс где-нибудь заканчивается, то несомненно, что борьбы данных двух сил тогда уже нет, и наступило по отношению к ним какое-то новое равновесие. Вот вам и вся триада: от равновесия через нарушающую его борьбу двух сил к новому равновесию"18. Однако реальное развитие в природе и обществе не знает перерывов. О перерывах в движении можно говорить лишь применительно к частным моментам развития, вырванным из общего "потока бытия". Состояние покоя, согласно марксистской диалектике, есть лишь один из моментов движения и, будучи оторвано от движения, перестает быть научным понятием.

"Организационная" точка зрения на процесс развития, данная А. Богдановым в "Эмпириомонизме" и "Философии живого опыта", может быть кратко сформулирована следующим образом: 1) закономерность вносится во внешний мир человеком; 2) это внесение закономерности есть комбинирование выработанных человеком элементов и понятий; 3) комбинирование ("организация") элементов и понятий во всех случаях осуществляется по универсальным правилам; 4) к таким универсальным правилам "организации" (намечены они были уже в двух названных работах А. Богданова) относятся принцип энергетизма, означающий однородность явлений во всех областях жизни19, принцип подбора, схема равновесия и кризисов.

* * *

Различные течения в неокантианстве, обращаясь к общественным наукам, подменяли объективные социально-экономические формы либо отношениями техническими, психологическими, идеологическими, либо этическими и правовыми. На рубеже XIX и XX веков появляется так называемое социальное направление в буржуазной политической экономии, объявлявшее объектом политической экономии правовое регулирование экономических процессов, и прежде всего процесса обмена.

Теоретики "социальной школы", в частности А. Амонн, делали различие между предметом исследования (эмпирическим материалом) и предметом познания (предметом политической экономии). «Данные опыта, - писал А. Амонн, — из которых впервые и преимущественно выясняются эти проблемы, мы можем назвать предметом исследования науки. Предмет же познания, который мы принципиально отличаем и отделяем от первого, дан, напротив, в содержании и в проблемах науки; "не реальные" связи "вещей", но мыслимые связи проблем конституируют науку»20.

"Предмет познания", не связанный с реальной эмпирической действительностью, и является, по мнению "социальников", предметом политической экономии. Проблемы политической экономии конструированы самой наукой. Они отнюдь не связаны с действительной хозяйственной практикой. "... Неизбежно будет существовать разногласие, — писал А. Амонн, — между любым понятием хозяйства или хозяйственного и фактическим предметом познания политической экономии в том случае, если это понятие не будет выведено исключительно из самой науки вне всякой зависимости от какого-нибудь иного своего общераспространенного, обыденного значения... и с самого начала не будет обозначать ничего другого, как только логически данный для определения предмет познания науки"21. Однако даже такое, чисто терминологическое родство с реальным, а не "логически данным" хозяйством не устраивает А. Амонна: "Специфически принадлежащее к сфере политической экономии не связано необходимо с хозяйственным, и не только с хозяйственным в общеобиходном смысле этого слова"22.

Для "социальников" "социальные отношения" — сконструированные логические категории, порожденные "чистыми целями познания". Реальностью же являются психические, физиологические, естественно-технические и другие явления. Таким образом, в понимании экономической реальности "социальники" ничем не отличались от представителей крайне вульгарных направлений буржуазной политической экономии. "... Экономический фактический материал часто может быть полностью понят в своей сущности лишь в том случае, если его анализу позволить поднять до последних реальных (т. е. психофизиологических, естественно-технических и чисто психических) условий совершающегося"