Егеренок - [29]
— И Сафончик еще, — сказал Саня Мизинов, — он свою шайку организовал.
Сергей Иванович кивнул.
— Правильно, Сафонов выступает в роли главаря у этих несознательных ребят. Но и его кто-то настраивает против нас, факт. Надо будет поговорить с ним по душам, убедить.
— Убедишь его, он скорей убедит кулачищами. Папанька у него — бррр! — Венька Арбузов даже поежился.
— Долой Сафончика, не нужен он нам!
— Нет, нужен, ребята, вы поймите, что, если Лева Сафонов будет с нами, за ним потянутся и его товарищи. Да и все равно, надо нам переходить к открытой борьбе. Я вот все чаще задумываюсь, а хорошо ли, что вы от родителей тайком по ночам на озера удираете? Родители беспокоятся за вас, боятся. Так к чему все эти наши тайны? Или дело наше не очень красивое, и поэтому мы прячемся от людей? Нет, дело наше благородное и полезное. Так чего же нам прятаться? Чего нам бояться? Пусть браконьеры нас боятся! Я так думаю.
Перед обедом Ромка отыскал отца. Тот сидел на берегу озера, над обрывом, и, спокойно покуривая, глядел в озерную даль.
— Пап, останься с нами, а? Уху будем есть, в дозор пойдем вместе.
Отец обнял за плечи, прижал к себе. Ромка покосился на товарищей — не заметил бы кто эти нежности, а то задразнят, пожалуй. Но никто не обращал на них внимания.
— Нет, Роман, мне в обход пора. И мать просила пораньше вернуться, ей по хозяйству помощь требуется.
И отец ушел.
Вокруг костра начались хлопоты, дежурные раздали миски и ложки. Замелькал черпак в руках у Люды Москвиной — дежурной поварихи. Ромка и Саня Мизинов едва успели опорожнить миску на двоих, как вдруг подбежала растрепанная Дуся Струева.
— Мальчишки, а Нюшку-то отец избил!
— Чего-о?
— Плеткой исхлестал и на улицу не пускает. Он про дозор узнал, что она с нами на озерах дежурит!
Крик Дуси услышали другие пионеры, столпились вокруг. Подошли Сергей Иванович и председатель сельсовета.
— А ну, дочка, повтори-ка еще раз, что с Нюшкой случилось.
Дуся повторила.
— А еще… а еще он ей на платье из района привез. Красивый штапель, ух! А как узнал про нее все, не велел матери шить Нюшке платье…
— Ха, вон оно что! — заорал Венька Арбузов. — И вовсе значит она не из-за лупцовки в лагерь не пришла, а из-за платья разревелась! Шику ей захотелось, предательнице! Сменяла нас на какое-то тряпье. Гнать надо таких из дозора!
Сергей Иванович оборвал Веньку:
— Молчи, Арбузов, стыдно!
Саня Мизинов спокойненько так, но чтобы все слышали, спросил:
— А откуда Нюшкин отец узнал про Пионерский дозор? Не от Сафончика ли?
— Почему от Сафончика? — спросил Аким Михайлович.
— А потому что Венька и нашим и ихним служит, он еще и сейчас с Сафончиком водится!
Венька залился краской.
— Выходит, это я ему про дозор рассказал, да? А ты видел, виде-ел?
— Видел, — твердо сказал Мизинов. — Вчера вечером ты с кем на лавочке возле Сафоновых сидел? О чем шептался?
Венька завертел головой — похоже, приглядывал, куда бы улизнуть. Но его окружили плечо к плечу бойцы дозора. И все недобро молчали.
— Вот что я предлагаю, — сказал наконец Сергей Иванович. — Накажем Арбузова так. Отстраним его от охраны озер и борьбы с браконьерами и пошлем с бригадой младшеклассников на кордон. Лесник даст им задание, у него есть подходящая работенка: уничтожать личинки майских жуков на лесных посадках.
— С малышами-и? Червяков дави-ить? Это я-то-о?
— И до тех пор, пока Арбузов делом не докажет, что он по-настоящему с нами, верен нашей борьбе, ответственных поручений ему не давать. Так я сказал?
— Лучше не скажешь, — подтвердил Аким Михайлович.
Венька Арбузов посмотрел на Саню Мизинова волком, но не прошло и часа, как он вслед за колонной младшеклассников поплелся на лесной кордон.
Глава XIII
Оступаясь в проминающемся мшанике, егерь шел лосиной тропой. Парное тепло соснового бора, его несмолкаемый шум — так шумят только сосны, — смолистый воздух радовали его и бодрили.
Топь болот, озер да луга на двадцать верст вокруг, вязкая чаща кустарника в пойме Линды да темные массивы замшелого ельника за речкой, простроченные вкрадчивыми следами зверья, — что притягательного в этой самой Лыковщине? А за сердце берет и странно волнует, и нет дороже этой земли. Потому и переехал сюда из райцентра, оставив квартиру и хорошую работу, потому и не послушал друзей, которые судили по-разному:
— Это баклуши-то бить?
— А может, жизнь надоела?
— Так егерям же гроши платят, перспективы нет!
А он все-таки написал заявление с просьбой принять его на работу в качестве охотоведа. И один ответ знакомым: «А я природу люблю. Это ведь такая красота, природа-то, и ее охранять надо».
Шагая знакомым логом, Хромов привычно отмечал взглядом места, куда нужно будет завезти осенью корм на зиму кабанам и лосям, где лучше устроить солонцы и укрытия для зверей от непогоды. Много, много работы, одному везде не успеть. А еще тревожит справка, полученная на прошлой неделе из районного управления охотничье-промыслового хозяйства. По району за прошлый год поймано и привлечено к ответственности триста двадцать шесть браконьеров. Они загубили более ста животных, таких, как лоси, кабаны и даже бобры. И чаще всего браконьеры зарятся на крупные куски, пернатая мелочь вроде утки или рябчика их уже не устраивает. А когда на их пути встает егерь, не дает донести эти незаконные куски до рта, они не церемонятся…
