Ее королевское пророчество - [36]

Не стоит раздувать этот костер. Глядишь, и затихнет.

Теперь его взгляд упирался в четкий профиль Ламонта, плечи которого часто Подрагивали не то от холода, не то от нервного напряжения.

В последней вылазке с целью освобождения находящихся под стражей магов им всем пришлось несладко. Леон шел первым, принимая на себя основной удар. Он был самым сильным и опытным бойцом, но когда его столкнули с высоты тюремной башни, он был уверен, что уже не поднимется.

Ламонт, в чью задачу входило уводить освобожденных пленников, от увиденной картины впал в ступор. Две неестественно выгнутые ноги Леона и торчащая кость из одной из них в одно мгновение придали лицу Дойла нежно-изумрудный оттенок.

Леон что-то слабо простонал и почти сразу же отключился.

А пришел в себя от жуткой боли в многострадальных конечностях, которые отчего-то волочились по земле, причиняя своему хозяину ужасные страдания.

— Мне бы твою силушку, великан, — тихо постанывал Ламонт где-то у самого уха Леона. Взвалив на себя раненого соратника, он тащил его со скоростью черепахи вдоль стены той самой тюремной башни.

— Ламонт, — прохрипел Леон, до дрожи напугав своего хилого возницу. — Ты что, забыл, как перемещаться в пространстве?

— Я даже имя свое забыл, — досадливо крякнул маг и наконец переместил себя и свою ношу в безопасное место.

Леону было нестерпимо больно, но, сплевывая кровавую слюну, он еще несколько минут хохотал под монотонное ворчание своего спасителя.

Вспомнив этот случай, Леон благодарно улыбнулся в сторону Ламонта.

«Мы очень разные с ним, но чувствую я, что быть между нами крепкой дружбе», — мелькнула мысль.

Это было новое, доселе неизвестное ему чувство. Чувство надежного, хоть и худого плеча рядом.

Хватит уже быть волком-одиночкой. Я не один.

Меланхоличные размышления Леона были прерваны снова взявшим слово Алистаром.

— Морриган, ты должна знать, что твои нынешние подданные готовы идти с тобой до конца. Я отбирал только лучших, тех, кто не предаст в бою.

— Ты не можешь этого знать, — вдруг решительно перебила его девушка. — Это выбор каждого. Быть ему предателем или нет.

В глазах Морриган заплясали всполохи огня, а земля под ногами неожиданно задрожала и загудела.

Маги переглянулись, ища поддержки друг у друга, не зная, что делать и как реагировать.

— Так давай развеем твои сомнения хотя бы среди нас. — Алистар был спокоен и невозмутим, будто ничего не заметил.

Он подошел к костру, сделал несколько взмахов над ним, произнес что-то еле разборчивое. Затем вытянул руку и протянул ее в самое сердце огня. Языки пламени жадно лизали пальцы и кисть мага, не причиняя при этом ни капли вреда.

— Анри, Леон, Ламонт, подойдите ко мне, — позвал Алистар. — Вам нужно сделать то же самое и повторить за мной Священную клятву.

— Я не настолько замерз, — пробурчал Дойл, нехотя присоединяясь ко всем остальным.

Но как только он убедился, что заговоренное пламя не представляет для него опасности, заметно расслабился.

Слова клятвы были незатейливы, даже просты. Каждый маг под страхом собственной смерти обязался не предавать ни словом, ни делом сидящую у костра девушку.

— Это клятва именно тебе, Морриган, — пояснил в конце магического ритуала Алистар. — Будешь ты королевой или нет, значения не имеет. Мы с тобой до конца. И мы тебе верны.

— Не стоило, — буркнула она, пряча лицо в согнутые по-прежнему колени. Внутри нее все еще клокотали противоречивые чувства, но чувство благодарности было готово затопить собой все остальное.

Ее спасители, ее друзья, ее рыцари — они были никем для всего остального мира, но были всем для нее и друг для друга.

Морриган почувствовала, что у нее снова появилась семья.

ГЛАВА 19 ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЭРИН

День, когда Эрин исполнилось шестнадцать лет, стал знаковым днем для всего королевства.

Рано утром девушка первым делом бросилась в комнату к младшей сестре, чтобы разделить с ней безудержную радость, заполнявшую все ее существо до самых краев.

Никаких узоров на руках не было!!!

Эрин распахнула дверь, намереваясь быстро проскочить по безлюдному коридору прямо так, в длинной ночной сорочке, но маленькая Морриган, взлохмаченная от сна и встревоженная от ожидания, уже стояла у порога. Эрин быстро втянула сестру в комнату и запрыгала на месте, радостно хлопая в ладоши:

— Мор, все обошлось! Пророчество оказалось ложным! Я не маг! Слышишь, сестренка?

Хмурое лицо Морриган озарила счастливая улыбка, и она крепко стиснула девушку в кольце своих рук.

— Я волновалась за тебя, — выдохнула девочка, чувствуя, как много дней сжимавшая сердце тревога наконец отступает и становится легче дышать.

— А я за тебя, — с нежностью откликнулась Эрин, поглаживая сестру по мягким растрепанным волосам. — Но теперь и с тобой тоже все будет в полном порядке. Какое счастье, Мор! Какое это счастье!

Эрин снова накрыло волной сумасшедшего веселья, и она, смеясь, закружила Морриган в танце.

Бал по случаю дня рождения старшей из дочерей Инганнаморте превзошел все самые смелые ожидания бриальцев. По своей пышности и роскошности праздник обещал затмить даже свадебное торжество родителей Эрин.

Прибывших на празднование было столько, что его виновница, встречающая гостей у парадного входа, уже совсем скоро почувствовала, как от обязательной по этикету улыбки у нее до боли онемели мышцы лица. А ведь впереди была еще торжественная часть с поздравлениями и взаимными реверансами, светские беседы, которые нужно уметь поддержать так, чтоб не ударить в грязь лицом, и конечно же танцы.