Джек Лондон: Одиночное плавание - [99]

Но самое большое разочарование Лондоны испытали, добравшись до вожделенной долины Тайпи.

«Если бы мне дано было заглянуть в райские сады, я едва ли пришел бы в такой же восторг, — цитирует Мелвилла писатель, вспоминая о том мгновении, когда американский романтик первый раз осматривал долину. — Он видел перед собою цветущий сад. Мы увидели дикую чащу. Куда делись громадные рощи хлебных деревьев, о которых говорит он? Перед нами были джунгли, и только джунгли, да еще две хижины, крытые соломой, и несколько кокосовых пальм. <…> Татуированный дикарь, вооруженный палицей и дротиком, не охранял больше входа в долину, и мы могли переходить поток, где вздумается. Священное и беспощадное табу не царствовало больше над долиной. Впрочем, нет, — табу осталось, только это было уже новое табу. Когда мы подошли слишком близко к нескольким жалким туземным женщинам, мы услышали предостерегающее табу. Это было вполне кстати, так как женщины были прокаженные. Человек, предупредивший нас, был обезображен последней стадией элефантиазиса. Все, кроме того, были чахоточными. Долина Тайпи стала жилищем смерти, и оставшаяся горсточка ее обитателей испускала последние слабые вздохи в мучительном угасании вымирающего племени».

Разумеется, исчез и боевой дух, так восхитивший в свое время Мелвилла. Лондон упоминает такой исторический факт: «Однажды капитан Портер с фрегата “Эссекс” вторгся в долину. Кроме матросов у него было две тысячи туземцев из племени Хапаа и Тайохэ. Они прошли довольно далеко вглубь долины, но встретили такое отчаянное сопротивление, что рады были, когда удалось добраться до лодок и спастись бегством».

А теперь «вся эта мощь и красота исчезли, и долина Тайпи является пристанищем нескольких жалких созданий, съедаемых чахоткой, элефантиазисом и проказой. <…> Люди точно сгнили в этом изумительном саду, с климатом более здоровым и более очаровательным, чем где бы то ни было в другом месте земного шара. Тайпийцы были не только физически прекрасны, — они были чисты. Воздух, которым они дышали, никогда не содержал никаких бацилл и микробов, отравляющих воздух наших городов. И когда белые люди завезли на своих кораблях всевозможные болезни, тайпийцы сразу поддались им и начали вымирать».

Печальной получилась встреча с «райским уголком» Мелвилла. Реальность часто губит иллюзии. Особенно детские и юношеские. Лучше оставить всё как есть и не поверять мечты реальностью. Чтобы не было разочарований.

От Маркизских островов путь «Снарка» лежал к Таити. Под управлением капитана Уоррена парусник «добежал» туда без проблем и происшествий. Проблемы и происшествия ожидали Лондона в Папеэте, столице острова и Французской Полинезии. Помимо газет и писем, находившихся в большом тюке адресованной Лондону корреспонденции, там были и документы из банков с требованиями погасить просроченные задолженности и закладные, а также отчаянное послание Нинетты Эймс (она совсем запуталась в бумагах и буквально возопила о помощи).

Конечно, Джек не ожидал ничего подобного. В обязанность тетушки Нинетты входило следить за передвижением бумаг и вовремя оплачивать счета (с банком о возможном превышении кредитного лимита он договорился заранее). И ни в коем случае не предпринимать никаких самостоятельных действий! Но разве можно было доверять такому персонажу? Прежде всего, ей показался ненадежным банк, с которым имел дело Джек. Она его поменяла. Вернеру Уигету (управляющему строительными работами на ранчо) необходим был склад побольше и жилище поприличнее — она направила тысячу долларов на это. Ну и решила, что у нее слишком маленькая зарплата за все эти хлопоты. Она ее себе удвоила[224]. А после того как газеты опубликовали известие, что «Снарк» пропал без вести и Джек Лондон с супругой, скорее всего, погибли (такая публикация — и не одна! — действительно была[225]), банк приостановил все операции по счетам писателя и предъявил Нинетте Эймс просроченные счета к оплате…

Лондон понял, что ему придется прервать путешествие и вернуться хотя бы на время в Штаты.

Разумеется, это было совсем не ко времени — он дописывал «Мартина Идена». Ему оставалось совсем немного, чтобы поставить окончательную точку… Но и иного выхода не было. Причем действовать нужно было быстро.

Наудачу Лондона в порту Папеэте стоял пароход «Ма-рипоза». Он совершал регулярные рейсы между Таити и Сан-Франциско, недавно пришел из Калифорнии и как раз готовился отправиться в обратный путь. Джек и Чармиан отплыли на нем 13 января 1908 года. Уже через две недели они очутились в Окленде — на приеме, устроенном в честь друга Джорджем Стерлингом в лучшем ресторане города, где непрестанно отвечали на вопросы корреспондентов газет и позировали перед фотографами[226].

За неделю Лондон решил накопившиеся финансовые проблемы (и испросил дополнительный долларовый «транш» у Бретта, посулив тому скорое окончание «Мартина Идена»; он был уверен, что роман ему «удается», а потому издателю не стоит беспокоиться), навестил дочек и, успев к очередному обратному рейсу «Марипозы», уже 2 февраля снова был на Таити. Здесь, на Таити, — за неделю с небольшим — писатель закончил «Мартина Идена»