Дюк де Ришелье - [6]

«Слушаться рассудка и во всём прибегать к его суду — скучно, а французы скуки терпеть не могут, — писал из Парижа Денис Иванович Фонвизин Петру Ивановичу Панину 14 (25) июня 1778 года. — Чего не делают они, чтоб избежать скуки, то есть чтоб ничего не делать! И действительно, всякий день здесь праздник. Видя с утра до ночи бесчисленное множество людей в беспрерывной праздности, удивиться надобно, когда что здесь делается… Все столько любят забавы, сколько труды ненавидят…» И добавлял ниже: «Сей город есть истинная зараза, которая хотя молодого человека не умерщвляет физически, но делает его навек шалуном и ни к чему не способным, вопреки тому, как его сделала природа…»

Трудно сказать, как складывались отношения герцога де Фронсака с его второй женой. Об этой женщине нам, к сожалению, почти ничего не известно, однако есть все основания предполагать, что она была добра и любила не только дочерей, но и пасынка. Во всяком случае, в дальнейшем Арман обращался к ней в письмах «дорогая матушка» и всегда искренне заботился и о ней, и о сестрах.

В феврале 1780 года маршал де Ришельё неожиданно явился к сыну… чтобы сказать ему, что завтра женится. «Я честнее вас. Вы не известили меня о вашем браке, я же сообщаю вам о своем. И даже предупреждаю вас, что, несмотря на мои восемьдесят четыре года, рассчитываю иметь сына, который станет лучше вас, — заявил старик побледневшему Луи Антуану. — Насчет наследства не беспокойтесь. Если у меня родится сын, я сделаю его кардиналом. Вы ведь знаете, в нашей семье это хорошо удавалось».

Избранницей маршала стала Жанна Катрин Жозефа де Лаво (1734–1815), вдова высшего чиновника Эдмона де Рота; разница в возрасте жениха и невесты составляла 38 лет. Мать четверых детей, 46-летняя госпожа де Лаво всё еще была довольно привлекательна и моложава, однако ее первый муж совершенно разорился на рискованных коммерческих предприятиях, и теперь всё семейство проживало в Тюильри в помещении для оставшихся без средств аристократов. Знакомство с маршалом Ришельё произошло совершенно случайно, когда ее карета опрокинулась на Новом мосту. Союз с ним оказался для нее единственным средством вернуть финансовое благополучие.

Этот брак сильно повеселил двор и послужил поводом для многих скабрезных шуток, на которые Ришельё отвечал с присущим ему остроумием. Сын же его отнесся к делу вполне серьезно и, как позже рассказывал его сводный брат шевалье де Рот-Нюжан, якобы соблазнил одну из горничных маршальши, чтобы та подсыпала своей госпоже зелье, вызвавшее выкидыш. Так это было или нет, но детей у маршала больше не было; в 1781 году он сделал своим единственным наследником внука и зачислил его в октябре в драгунский полк королевы (где когда-то служил полковником граф де Галифе, тесть герцога де Фронсака) в чине третьего подпоручика. (В этом полку в каждой роте было по три подпоручика, но только первый нес действительную службу. Остальные же получали патент и продвижение по службе за выслугу лет, однако жалованье им не платили. Назначения в полк производил не полковник, а двор; кандидаты должны были являться аристократами в четвертом колене.) Отношения в семье испортились окончательно, тем более что маршал подтрунивал над сыном, своим образом жизни превратившим себя в живой труп и передвигавшимся только с тростью, страдая от подагры: «Фи, сударь, если свело одну ногу — стойте на другой!»

В 1782 году маршал решил женить и внука, присмотрев ему невесту среди дочерей маркиза де Рошешуара. (Бабка кардинала Ришельё была из этого рода.) Это была отличная партия, в духе завещания великого предка: «Я запрещаю своим наследникам заключать союзы с домами, не являющимися по-настоящему знатными, препоручая им уделять более внимания рождению и добродетели, нежели счастью и богатству». Но двенадцатилетняя Аделаида Розалия была еще и богата. Согласно брачному договору, подписанному королем Людовиком XVI в Версале 14 апреля 1782 года и зарегистрированному двумя парижскими нотариусами, граф де Шинон получал ренту с 200 тысяч ливров — шесть тысяч ливров в год; отец должен был также передать ему баронство Ла Ферте-Бернар (30 тысяч ливров дохода) и герцогство Фронсак (86 тысяч), но первое — при условии выплачивать маршалу 4400 ливров в год, а второе — лишь когда Фронсак в свою очередь станет герцогом де Ришельё. Приданое же невесты составляло 300 тысяч ливров «чистыми», а после смерти ее родителей и бабки по отцу, госпожи де Барбери де Куртей, она должна была получить имущество на миллион ливров. Кстати, бабушка выделила ей от себя еще 40 тысяч ливров на приданое.

Венчание состоялось в субботу 4 мая в домовой церкви при особняке маршала де Ришельё. По завершении церемонии новобрачные… расстались: новоиспеченная графиня де Шинон вернулась в родительский дом на улице Гренель. Родственники договорились, что будет благоразумнее перенести совершение брака на три года, а пока юный граф закончит свое образование традиционным туром по Европе. В течение этого времени его состоянием будет управлять мэтр Никола Антуан Дюжарден, адвокат из парламента: именно в его распоряжение поступали шесть тысяч ливров ежегодного содержания, которые графу должен был выплачивать отец на повседневные расходы.