Дырка от бублика 2. Байки о вкусной и здоровой жизни - [42]

– Да нет! Нет червей! – успокоила его невестка. – А чёрт его знает!., может, это самое… как его называют… знаешь что?.. Я не знаю… Эти… не зернышки… как они… черви из чего выходят?..

– Из бабочек! – машинально ляпнула Лена.

– Вот!.. Бабочка может быть, – сказал дед и вместе со всеми рассмеялся. – Не бабочка – нет! Кружочек такой беленький…

– Червоточина! – гениально догадалась Лена. – Червь выходит из червоточины!

– Из червоточины, – согласился дед и сделал страшные глаза в сторону внука. – Я ужасно их боюсь!.. И, вы знаете, вот я иду, иду и думаю, что выход один – выдерживать характер и без пол-литра не разберёшь. Так я покупаю где-то пол-литра вина, перелью себе в это самое… в термос. Выпью стаканчик – и тогда иду, выдерживаю характер. Но туда – в ресторан – я ни копейки лишней не хочу дать. Принципиально! Если бы была возможность малейшая, я бы там написал большой плакат: «Граждане! Здесь вас обирают! Спаивают! Пользуются вашей глупостью! Тем, что ваши жёны работают в это время или не знают, что вы делаете. А вы здесь последние рубли получили и гоните их! А на что? На ерунду!». Водку продают – и сорок процентов надбавки… На кой чёрт это?.. Ну, вы давайте хоть кушать!.. Ничего подобного! Они… как это вам сказать… В старое время были эти… шинкари! Они тухлую селёдку продавали и водку. Человек выпивал… рабочий… и что ему дадут, тем он и закусывал. Он уже не разбирал… Вот и всё! Вот приблизительно это и делают теперь везде. А если скажешь им что-нибудь, так – «О, нет! Что вы?!». Они что делают? Обленились – невозможно! Лена, это такие… Их всех надо выгнать! Вот я вам говорю точно! Не потому, что я против них, а стиль работы такой, что они все попортились. Все сделались нехорошими людьми. Они смотрят только на карман! На деньги! И работать никто не хочет! Когда они начинают готовить пищу, так сразу готовят на три дня, а потом подогревают и подогретую вам дают. Какое-нибудь блюдо… яичницу, например, сделают, и она у них лежит холодная…

– Ну, уж яичницу они жарят тут же! – скорректировала Лена, но деда трудно было сбить, и волевой напор указывал на то, что всё, что он ни говорил, было им выстрадано.

– Раз нет требования, нет и спроса, – сказал он и остановил сына, который попытался что-то вставить: – Подожди минуточку! Когда что-нибудь нестандартное спрашиваешь, они говорят: «Нет, не можем!».

– Ну, потому что твой голос, как в пустыне! – всё-таки вставил сын.

– Ну да! – согласился дед. – Это как белая ворона я всё хожу… Все плюют на пол, а я ищу урну, куда плюнуть. Или все бросают окурки на пол, а я хожу и кладу в уголочек… складываю… Они смотрят – «Белая ворона пришла!». Вот. Это понятно… Надо вот этот сок, который вы из яблок делаете, процедить…

– Чего его цедить, чего? – удивилась Лена. – Мы сразу его выпьем. Мы не будем его на зиму хранить. Сейчас прямо вместо кваса и будем пить. Народу-то у вас вон сколько…

– О-ох! – вздохнул дед и позвал внука. – Олег!

– А! – с готовностью отозвался внук.

– Хочешь вишнёвый кисель? Натуральный!

– У вас что, есть ещё и вишни? – изумилась невестка.

– Есть! – гордо сказал дед. – Я их сам заготавливал!

– Я вишни не любил и не люблю! – категорично заявил внук.

– А ты попробуй! С сахаром, знаешь, какая вкуснятина! С блинчиком!..

– Может, лапшу куриную будешь, Олежек? – предложила невестка.

– Вот лапшу можно… Но не сейчас! – ответил внук и выбежал из беседки.

– Ну, пусть немного ещё погуляет… – сказал дед. – Так я что-то вам хотел сказать… Особенно, конечно, я злюсь оттого, что многое уже не могу делать сам. Вот это я злюсь больше всего. Единственное… Я вот с собакой Майкой разговоры здесь веду, когда все уматываются… Я говорю: «Нравится мне твоя поза унылая, грустно-задумчивый взгляд!». Она смотрит на меня – я на неё. Я беру последний кусочек батона и думаю: «Господи, что ж это я кормлю её не как следует быть!». А как-то я сварил себе и Феде молоко с дунганской лапшой и дал ей, так она была довольна!.. Она прямо напоминает мне… Я вот прямо тебе скажу… Когда один на один… Я теперь понимаю, почему за границей есть люди, которые даже памятники ставят собачкам. Держат их в комнате, ласкают. Потому что, когда один на один мы с ней остаёмся, я смотрю не неё, как на маленькую лялечку. У меня такое впечатление, что это ребёнок. И поведение её, хоть она и собачка, как у ребёнка. Она бегает вокруг да около и через минуту забывает, что я ей запрещаю в дом входить. Зайдёт, я посмотрю – она убегает. Но когда я ей кушать даю, так если б ты знала, с какой радостью она… Да-а… Так между прочим, питание является второй жизненной необходимостью.

– Первой! Питание – первая жизненная необходимость! – поправила Лена.

– Первое – это движение! – возразил дед.

– Нет, питание! Не поешь – не подвижешься! стояла на своём Лена.

– А-а… Пока не движешься, ничего и есть не хочется.

– Ладно!.. – рассмеялась Лена. – Полежишь, всё равно есть захочешь.

– А вот когда ребёнок рождается, он прежде всего ручками, ножками болтает… пищи-ит! А потом уже кушать начинает. Так вот: движение, питание, а потом размножение.

– Нет, сначала – питание, – упрямо повторила Лена.