Дыхание жизни - [11]
Фрэнсис. Вам не приходило в голову все это убрать? Для меня, например, бросить индийские разносолы вот так на полу — все равно, что оставить там мертвого индийца.
Мадлен. Я живу одна и вольна делать, что хочу.
Мадлен начинает есть и теперь отворачивается от Фрэнсис.
Разве у меня грязно?
Фрэнсис. Нет.
Мадлен. Или, может, я сама неряха?
Фрэнсис. Нет. Вы безукоризненны.
Мадлен. Вот видите. (Мадлен смотрит на нее торжествующе).
Фрэнсис. У вас случайно не найдется сигареты?
Мадлен молча встает и идет в зону кухни.
Мадлен. Не знала, что вы курите.
Фрэнсис. Только изредка.
Мадлен. По чистой случайности заходил один знакомый и оставил сигареты.
Фрэнсис. Значит, вы не совсем одиноки?
Не отвечая, Мадлен протягивает ей сигареты и коробок спичек.
Мадлен. Вот. Не высший сорт.
Фрэнсис. Спасибо.
Фрэнсис достает сигарету из пачки и нюхает. Мадлен возвращается к еде.
Последний раз я курила в начале семидесятых. Я имею в виду, по-настоящему курила. (Фрэнсис зажигает спичку.) Не возражаете, если я закурю?
Мадлен. Абсолютно. Курите, сколько угодно.
Фрэнсис. Думаю, вы придерживаетесь того мнения, что мы один раз живем.
Мадлен. А что, у вас есть другая информация?
Фрэнсис глубоко затягивается сигаретой.
Ну, как?
Фрэнсис. Жизнь вновь обретает краски!
Мадлен. А меня вернули к жизни эти последние кусочки овощей.
Фрэнсис. Потрясающе! (Фрэнсис смотрит в окно). В три пятнадцать молодая парочка прошла вниз по променаду…
Мадлен. А-а, да. Очень популярное направление.
Фрэнсис улыбается.
Фрэнсис. Я видела там кинотеатр, где показывают порнофильмы. Мне очень понравилось одно объявление.
Мадлен. Какое?
Фрэнсис. «До 17 часов для пенсионеров вход за полцены».
Мадлен. Да, весьма типично для нашей нации. Мы — старые добрые островитяне, со своими традициями и причудами. Мы все кидаемся наводить порядок перед приходом домработницы.
Фрэнсис оборачивается.
Фрэнсис. Думаю, рано или поздно все изменится, как вы считаете?
Мадлен. Наверняка.
Фрэнсис. Даже здесь.
Мадлен. Даже здесь. В один прекрасный день и сюда доберутся эти разбогатевшие выскочки. Они и так уже повсюду.
Фрэнсис. Ну, им же надо куда-то дальше продвигаться.
Мадлен. Да, они весьма предприимчивы.
Фрэнсис. Как саранча — все сметают на своем пути.
Мадлен. Верно сказано. Не сомневаюсь, они не упустят свой шанс все подмять под себя. (Мадлен улыбается). Мы называли себя борцами против буржуазии, так ведь?
Фрэнсис. Это вы называли. Я — нет.
Мадлен. И во что все вылилось? Это же просто панихида по нашему поколению! Мы пытались все вокруг преобразовать. У нас была революционная задача: сделать этот мир хоть немного утонченнее, чем мы его нашли. И что же? Будущие историки напишут: «Это было поколение, которое перевело мир в более высокую товарную категорию».
Фрэнсис. Но не до конца.
Мадлен. Все же в достаточной мере.
Фрэнсис. Нет. Большую часть вы прохлопали.
Мадлен на минуту останавливается.
Мадлен. Да, конечно. Мы воображали, что боролись против войны во Вьетнаме. А теперь, оглядываясь на прошлое, видишь, что многие из нас боролись против собственного будущего. Редкий случай предвидения. Короткий праздник бунтарства перед долгим, сытым периодом самосовершенствования. Пять лет протеста и тридцать — примирения. Как будто мы позволили себе тихонько вскрикнуть перед прыжком в эту трясину. Или будто крикнули «Нет!», когда на самом деле подразумевали «Да!» (Мадлен жестикулирует, изображая своего знакомого). «Как Бы Поступил Господь?»
Молчание. Мадлен все еще ест и не оборачивается, чтобы взглянуть на Фрэнсис, в то время как та внимательно смотрит на нее.
И не подумайте, что, раз сейчас поздняя ночь, у вас есть право меня жалеть.
Фрэнсис. Я только хочу сказать….
Мадлен. Не надо!
Фрэнсис. Действительно, я немного размякла…
Мадлен. Я даже спиной это почувствовала!
Фрэнсис. …всего на долю секунды…
Мадлен. …даже сзади чувствовалось…
Фрэнсис. …мне показалось, что вы, может, и не такая уж стерва, которая всегда идет напролом…
Мадлен. Спасибо.
Фрэнсис. …и что в вас даже есть что-то трогательное.
Мадлен никак не реагирует.
Мадлен. Ну вот. Я так и знала. Теперь это повисло в воздухе, как запах!
Фрэнсис удовлетворенно улыбается.
Фрэнсис. Не беспокойтесь, это всего лишь минутное настроение. Скоро пройдет.
Мадлен. Не забывайте, я же из вражеского стана.
Мадлен произносит это настолько обыденно, что по-прежнему не вызывает ответной реакции Фрэнсис.
Фрэнсис. Какое странное ощущение.
Мадлен. Что?
Фрэнсис. Этот запах. Он напомнил мне школу.
Мадлен. Почему школу?
Фрэнсис. Мой учитель фортепиано обычно вот так наклонялся ко мне с сигаретой в руке, тянулся, чтобы взять самый дальний аккорд.
Мадлен. А-а.
Фрэнсис. Он говорил: «Нет, не так» и очень старался, чтобы пепел упал мне на колено. А потом стряхивал его…
Мадлен. Ну еще бы.
Фрэнсис. …стряхивал своей рукой и говорил: «Простите, пепел упал».
Мадлен. Вот собака. (Мадлен улыбается). Школа была при монастыре?
Фрэнсис. Откуда вы знаете?
Мадлен. Просто ваш рассказ очень напоминает традиционные приемы святых отцов.
Фрэнсис. Да, вы правы.
Мадлен. Что ж, хитро придумано. Пальчики порхают, пепел сыплется… (Мадлен имитирует эти движения руками). Просто невероятно, до чего они только не додумываются…
Действие разворачивается во второй половине 50-х годов прошлого века, время, когда после долгих лет окаменелости ощущается приближение перемен, которые позднее назовут оттепелью. Главная героиня — художница, некогда учившаяся в Париже у самого Матисса: теперь она считается специалистом по нему, её приглашают в качестве эксперта тогда, когда обычные методы не дают результатов… Пьеса «Залив в Ницце» была впервые сыграна 4 сентября 1986 года в театре Котслоу, Лондон, в постановке Дэвида Хэйра.
Пьеса Дэвида Хэйра «Голубая комната» — парафраз пьесы австрийского драматурга Артура Шницлера «Любовный хоровод» была написана в начале XX века. Первыми эту пьесу увидели в Лондоне в 1998 году в театре «Донмар Уэйрхаус». Несмотря на легкость сюжета и комичность некоторых сцен, она обнажает всем известную сегодня проблему отчужденности. «Голубая комната» — это пьеса об одиноких в большом городе мужчинах и женщинах. О тех, кто в поисках глубоких чувств, пресыщается легкой добычей и теряет вкус к настоящей жизни.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.
Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.
«Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..».
Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.