Дворец райских наслаждений - [34]

— Триста девяносто, — возразил Цзинь-лао.

— Мне было бы проще, если бы платили все, — молвила матушка Лю. — Но вы просто не представляете, сколько людей, причем людей уважаемых, приходят в мой дом, пьют, едят, развлекаются, а потом уходят, не заплатив при этом ни гроша. Цзинь-лао, у меня слишком много должников.

— Разве не оттого вы столько платите своим покровителям? Я полагаю, «Черные палки» с легкостью могли бы помочь вам справиться с этой бедой.

— Не всегда, Цзинь-лао. Есть должники… В общем, у меня есть один должник, у которого тоже есть покровитель.

— И о ком же вы говорите?

— Разумеется, о майоре Лине. Я не зря сказала, что хочу о нем поговорить. Я отнюдь не намекаю на то, что его здесь не желают видеть. Такой гость — большая честь. Открытый, достойный человек. Лихач и красавец. Герой. Он пользуется у нас всеобщей любовью… но он не платил мне уже несколько месяцев.

— А вы его просили?

— Намекала. Но у меня приказ.

— Что за приказ?

— Ваш приказ, Цзинь-лао. Вы мне велели ни в чем ему не отказывать.

— Майор Линь должен всегда оставаться довольным. Он нам очень нужен, мандарин его ценит. Майор обучает солдат.

— Но при этом не платит здесь ни гроша.

— Скажем, триста восемьдесят лян. Теперь вам легче?

— Триста двадцать. Давайте я заплачу вам триста двадцать. Это очень много.

— Однако триста восемьдесят все-таки больше.

— Но мы совсем забыли про Фань Имэй, подругу майора Линя.

— О чем вы? Мне казалось, он ею очень доволен.

— Я вам больше скажу, он почти влюблен. В этом-то вся беда. Он настоял на том, чтобы к ней не пускали других клиентов. Он даже запрещает ей играть на цине во время обедов. Но я потратила долгие годы и много денег, чтобы ее всему научить. Она само совершенство. Клиенты только и спрашивают о ней, и мне каждый раз приходится придумывать новые отговорки. Не могу же я сказать, что она принадлежит майору Линю.

— Отчего же?

— А разве это правда? Коли мне придется расстаться с Фань Имэй, я потребую за нее целое состояние.

— И сколько же?

— Три тысячи лян. Не меньше, — она замолчала, внимательно следя за реакцией Цзинь-лао. Казначей остался бесстрастен. — Конечно же, я ни о чем не прошу, — продолжила матушка Лю. — Я готова оказать мандарину любую услугу. Но я теряю деньги. Кроме того, майор Линь настаивает на том, чтобы я всегда держала наготове один из павильонов. Он запрещает пускать в свое любовное гнездышко других клиентов. Только представьте, какой заносчивой стала Фань Имэй, подумайте, как завидуют ей другие девочки. Я теряю над ней власть. А еще майор бьет ее. Пусть бьет, раз уж ему так нравится, но побои оставляют на ее теле следы, поэтому я уже не смогу просить за девушку прежнюю цену. Да и сам майор Линь непредсказуем. Однажды он увидел здесь варвара Дэ Фалана и устроил ссору. Он не желает, чтобы иноземцы спали с китаянками. С ним сложно, Цзинь-лао. Очень сложно.

— Триста семьдесят, — изрек казначей.

— Может, триста пятьдесят? Это большая часть моих доходов за последний месяц.

Они поторговались еще чуть-чуть и наконец сошлись на трехстах шестидесяти лянах. Матушка Лю склонилась над кроватью и вытащила из-под нее сундук, запертый на висячий замок. Сундучок оказался тяжелым, и Цзинь-лао кинулся ей помогать. Тяжело дыша от усталости, она отперла сундук и подняла крышку. Тщательно отсчитав семь серебряных слитков в виде туфелек, она положила их на платок, предлагая Цзинь-лао пересчитать, добавив к ним еще десять лян монетами, которые она извлекла из расшитого шелкового кошеля. После этого матушка Лю закрыла сундук и навесила замок. В тот момент, когда она повернулась к казначею спиной, Цзинь-лао тихо стащил одну «туфельку» из кучки, сунул ее в карман, после чего завернул оставшееся серебро в платок и завязал его узлом. Он и так уже сказал мандарину, что сборы за этот месяц составят три сотни лян, поэтому не видел ничего предосудительного в том, что бы взять лишние пятьдесят себе «на чай». Он помог матушке Лю запихнуть сундук обратно под кровать.

— Когда вы оставите эту комнату, мои деньги наконец будут в безопасности, — сказала матушка Лю, отдышавшись. — Вам предстоит отправиться в обратный путь. У вас достаточно охранников? Мне бы не хотелось, чтобы вас ограбили.

— Не зря говорят, что вы остры на язык, — Цзинь-лао хрипло рассмеялся. — Мне нравится иметь с вами дело. Прежде чем предаться наслаждениям, я хочу задать вам один вопрос. Майор Линь и вправду доставляет вам много хлопот?

— Я вам уже говорила: оказывать услуги мандарину — одно удовольствие и само по себе уже награда.

— Дайте мне знать, если майор будет вас слишком донимать. Линь полезен мандарину, он фаворит, но и у майора есть враги. К тому же незаменимых людей нет. Я уверен, вы меня понимаете.

Матушка Лю медленно кивнула.

— Жаль, что я не видел ссору иноземца и майора, — продолжил Цзинь-лао. — До драки дело дошло?

— Ах, нет, что вы, и близко не было. Дэ Фалан просто шумный пьяный дурак. Он платит двойную цену за удовольствия, и ему даже в голову не приходит, что мы берем с него лишнее. Шэнь Пин самая неумелая и некрасивая из наших девочек, но он считает ее богиней. Она единственная согласна обслуживать это волосатое животное.