Дворец райских наслаждений - [120]
— Князь И, Лю-да-жэнь, я почти закончил. У меня остался только один свидетель.
Он указал на третью коленопреклоненную фигуру. Почувствовав тычок стражника, человек неуклюже поднялся. Перед Аиртоном предстал ладно сложенный молодой человек с кислым выражением на рябом лице. Мужчина оскалился.
— Кто такой? — спросил мандарин.
— Патриот, — ответил Цзинь-лао, — настоящий обарзец для подражания. Он владелец закусочной. Мастер Лю Жэнь Жэнь. Нам повезло, что он был в деревне в ту ночь, когда случилось преступление. К сожалению, он опоздал, и ему не удалось предотвратить избиение несчастного мальчика. Но он видел злодея и узнал его. Это был слуга доктора-христианина. Мы должны поблагодарить этого юношу от лица всего города. Ни один из жителей деревни не стал бы обращаться к нам с жалобой, — мрачно произнес казначей, — уж слишком сильно они боятся христиан. Только лишь мастер Лю не убоялся и воззвал к правосудию.
— Что ты делал ночью в деревне? — спросил мандарин.
— Гостил у тетушки, — ответил Жэнь Жэнь. — Она у меня там живет.
— Он с одинаковым рвением заботится о старших и печется о благе общества, — пояснил Цзинь-лао.
— Неужели? — промолвил мандарин.
— По-моему, дело ясное, — произнес князь, — ничего особенного. Во всех пределах империи христиане творят гнусности и жестокости. Вижу, я не зря сюда приехал. Думаю, вам надо их примерно наказать.
— «Их»?
— Ну, не их, а этого слугу-христианина. Проклятые законы экстерриториальности. Сделайте выговор хозяину и покарайте слугу.
— Вы хотите, князь, чтобы я признал подсудимого виновным, не дав ему шанс оправдаться?
Князь поднял брови и ласково улыбнулся мандарину:
— Сколь тщательно вы следуете букве закона, любезный Дагуан! Какой толк их слушать? Это же христиане, а христиане отъявленные лжецы. Их вина уже и так доказана. Ваш казначей славно потрудился. Что же вы, мой друг? Выносите скорей приговор, который послужит для них уроком, и пойдемте скорей обедать.
— Я понял вас, князь, — ответил мандарин. — Однако если посольства узнают, что мы нарушили законы экстерриториальности…
— Об этом можете не беспокоиться, — улыбнулся князь И. — Я уже вам сказал, грядут перемены. Большие перемены. Настают удивительные времена.
— Да-жэнь, позвольте, — от волнения у доктора пересохло в горле, и прежде чем его услышали, ему пришлось повторить одно и то же несколько раз.
Князь И от удивления выронил веер.
— Силы Небесные, а варвар, оказывается, говорить умеет! Как удивительно.
— Дайфу, — вздохнул мандарин и кивком головы дал Аиртону знак продолжать.
— Мандарин. Да-жэнь. Умоляю вас, внемлите мне и услышьте правду. Все, что здесь говорили, — ложь. Я не знаю, что за чудовище искалечило несчастного мальчика, но я ручаюсь, что это был не A-ли. Последние два дня он не выходил из госпиталя. Он сам был ранен. Вы только что стали свидетелем того, как нападают на мою семью, моих слуг, мою веру, используя в качестве орудия невинных жертв. Да-жэнь, вы меня знаете. Вы знаете, зачем я приходил к вам. Я хотел предупредить вас о боксерах…
— И снова лжецы-христиане пытаются себя выгородить, — начал фальцетом Цзинь-лао.
— А ну замолчите! Оба! — прорычал мандарин. — Дайфу, — сощурившись, он обратился к Аиртону. — Вас никто здесь не судит, — он холодно посмотрел на князя И, после чего снова вперил в доктора взгляд. — По сути дела, вас вообще не должно было здесь быть. Не в данных обстоятельствах. Я не утверждаю, что убежден, что вы приказали совершить это преступление. Казначей, ваши предположения бездоказательны, — он помолчал. — Что же касается слуги доктора… Тут совсем другое дело. Его следует наказать.
— Да как вы могли поверить такой лжи?! — Аиртон понял, что кричит. — A-ли невиновен! Он и мухи не обидит!
— Прошу вас, дайфу, — тихо промолвил мандарин. — Я не желаю вас позорить, и поэтому не отдал приказ выставить вас вон. Однако, поскольку ваш слуга сам во всем сознался, мне не остается ничего, кроме как наказать его.
— Сознался?!
Лицо мандарина снова приобрело бесстрастное выражение:
— Да, он подписал соответствующие показания и признал свою вину. Вот документ. Он ничего не упомянул о сообщниках и не сознался, что выполнял чей-то приказ. Почерк отвратительный, но, что удивительно, — он отказался от права, предоставляющегося христианам, потребовать рассмотреть дело в другом суде. Удивительно, сколь нынче повара стали сведущи в законах. Тем проще для меня. Это значит, что вы, дайфу, не имеете права заявить через свое посольство протест. В связи с этим я смягчу наказание и вместо сотни ударов назначу вашему слуге лишь пятьдесят, — он взял перо и поставил под приговором подпись. — Пятьдесят ударов. Приговор привести в исполнение немедленно. И еще неделю в колодках. Офицеры, приступайте. Трепещите и подчиняйтесь.
— Ваше великодушие не знает границ, — донесся до Аиртона голос князя, который поднялся вместе с мандарином. — Вам, право, ни к чему опасаться мести этих христиан. Погодите, вы еще не знаете, что я вам расскажу за обедом. Нам надо торопиться. Сегодня же днем я отправляюсь на север.
— Прошу меня простить, князь, мне нужно кое-что сказать доктору, — мандарин на мгновение остановился возле Аиртона и хрипло проговорил: — В Китае,
Андалусия, 1938 год. Гражданская война в Испании подходит к концу. Горстка коммунистов-сталинистов, загнанная противником — испанскими фашистами — в маленький городок, захватывает заложников и запирает их в прекрасном старинном соборе. Коммунисты планируют взорвать храм, уничтожив как можно больше врагов. Кажется, у оказавшихся в заключении людей нет ни малейшего шанса выжить, но одному из них, бывшему министру и знатоку Средневековья профессору Пинсону, попадает в руки рукопись еврея-алхимика, хранившаяся в укрытой под собором мечети XI века.
Все произведения замечательного писателя-путешественника Владимира Клавдиевича Арсеньева (1872–1930 гг) собраны в одну электронную книгу. Кроме рисунков и этнографических фото-материалов, книга содержит малоизвестные фотографии автора, его родственников и сподвижников.Сборка: diximir (YouTube). 2017 год.
Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.
В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.
В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.