Две женщины и мужчина - [24]

Таким образом Фейт оказалась подготовленной к хаосу, который ей предстояло увидеть.

На сей раз обыск оказался более разрушительным. Диванные подушки были вскрыты — набивка вываливалась наружу. Эстампы сорвали со стен и выдернули из рамок, разбив стекла. Полки были отодвинуты от стен, а столы — перевернуты. Дверцы кухонных шкафчиков были распахнуты, столики и раковина завалены коробками и банками, а холодильник перерыт сверху донизу. Одежда в спальне валялась на полу вместе с постельным бельем. Матрац также был вспорот.

Фейт смотрела на этот беспорядок, чувствуя себя так, словно ее изнасиловали.

— Я должна вызвать полицию, — растерянно сказала она.

Кейн и Бишоп обменялись взглядами.

— У меня есть друг в полицейском департаменте, — отозвался Кейн. — Позвольте, я позвоню ему. Нам лучше держаться подальше от средств массовой информации. — Когда Фейт озадаченно посмотрела на него, он объяснил: — Пока что для посторонних не существует связи между вами и мной и даже между вами и Дайной. Для нас лучше сохранить эту ситуацию как можно дольше.

Фейт согласилась, хотя и спросила себя, сделала ли она это потому, что Кейн был прав, или потому, что ей легче предоставить ему право принимать решения.

Другом Кейна в полицейском департаменте оказался Гай Ричардсон — высокий крепкий мужчина с редкими рыжеватыми бровями и обманчиво мягким взглядом карих глаз. Он прибыл вместе с полицейским фотографом, который сделал снимки разоренной квартиры, поговорил вполголоса с Кейном, возможно, сообщив ему об отсутствии прогресса в поисках Дайны, тщательно осмотрел помещения и спросил у Фейт, обнаружила ли она какую-нибудь пропажу.

Фейт уже думала об этом, поэтому смогла ответить сразу же:

— Насколько я могу судить, ничего из того, что я оставила здесь вчера вечером, не пропало.

Они сидели за кухонным столиком. Пальцы рук Фейт были судорожно сплетены, чтобы унять дрожь.

— Кейн рассказал мне о вашей амнезии, — начал разговор Ричардсон. — Выходит, вы не знаете, почему вашу квартиру дважды обыскали за последние несколько недель?

— Нет.

— Я просмотрел рапорт о предыдущем обыске. Ваших соседей опросили, но никто не видел посторонних у вашей двери и не слышал ничего подозрительного. Признаки взлома отсутствовали, но одно из окон было открыто. — Гай Ричардсон сделал паузу. — На сей раз открытых окон не оказалось, а над замком поработали отмычкой. Похоже, здесь побывал профессионал, практически не оставивший следов. Я могу проверить наличие отпечатков пальцев, но готов поспорить на свою пенсию, что он был в перчатках.

Ответить на это было нечего, поэтому Фейт молча смотрела на сидящих за столом мужчин.

— Как по-вашему, — заговорил Кейн, — он вернется, если не нашел того, что искал?

— Думаю, этот человек серьезно относится к своей работе, — отозвался Ричардсон. — Очевидно, он искал нечто важное для себя или для того, кто его нанял. Пожалуй, он не прекратит поиски.

— В таком случае Фейт опасно оставаться здесь.

— Я бы посоветовал ей перебраться в другое место, пока мы в этом не разберемся, — согласился Ричардсон.

У Фейт мелькнула мысль, что Кейн заранее попросил друга сделать это заявление, и она тут же упрекнула себя за чрезмерную подозрительность. Все же она сочла своим долгом заметить:

— Но после вторичного обыска он должен понять, что здесь нет того, что ему нужно.

— Уверен, что теперь он в этом убедился, — без колебаний откликнулся Ричардсон. — Но ему неизвестно, находится ли эта вещь при вас или спрятана где-то за пределами вашей квартиры.

— Есть еще одна возможность, — спокойно заговорил Бишоп. — Вторая попытка могла быть не столько обыском, сколько стремлением запугать Фейт, чтобы она либо сама привела его к тому, что он ищет, либо побоялась этим воспользоваться.

— Но что именно он ищет? — с отчаянием спросила Фейт. — Я ничего не помню. Вещь, которую я взяла у него, которую нашла или которую дали мне на хранение?

— Мы можем строить любые предположения, но это ничего не даст, — медленно произнес Кейн. — Мы даже не знаем размеров этого предмета. Судя по тому, что всю квартиру перевернули вверх дном, это может быть что угодно — от листа бумаги или компьютерного диска до предмета размером с коробку из-под обуви.

— Компьютерный диск?.. — Фейт посмотрела на Кейна. — Если Дайна забрала мой компьютер сразу после несчастного случая, значит, его уже не было здесь во время первого обыска. Мог ли это быть диск?

— Конечно, мог. Но если вы не спрятали копии ваших данных в каком-нибудь надежном месте и не вспомните, в каком именно, мы не сможем это узнать.

— И, — добавил Ричардсон, — если неизвестный искал компьютер и не нашел его в квартире, то он подумает, что вы забрали его с собой или где-то спрятали.

— Следовательно, вы остаетесь мишенью, — закончил Кейн.

Фейт снова почувствовала легкую тошноту.

— А что, если память никогда ко мне не вернется? Врачи говорят, что я могу никогда так и не вспомнить дни и даже недели перед аварией.

— Возможно, это окажется чем-то вроде разрезной картинки-головоломки, — отозвался Кейн, по-видимому сожалея о своей излишней откровенности. — Самый большой исчезнувший фрагмент — ваша память, но ведь есть и другие. Соберем их вместе и выясним, чего недостает в общей картине.