Два трюфеля. Школьные хроники - [40]
Но вот как-то утром директор шепнул на ухо завучу:
− Проверка, проверка!
А потом все учителя зашептались:
− Проверка! Проверка!
И вот уже вся школа шепчется: все дети, все повара, все уборщицы, и даже медсестра:
− Проверка! Проверка!
Пришли в класс какие-то дяди. Толстые, как бегемоты, и в галстуках. Зашли в класс и тёти. Худые, как щепки, и на каблучках.
Протопали дяди, процокали тёти − заняли все последние парты.
Галина Юрьевна стоит: ни жива, ни мертва.
Одна тётя вышла к доске и говорит:
− Дорогие ребята! Мы пришли проверить ваши знания! Мы сейчас вам раздадим листочки с печатями. На каждом листочке задание. Пишите, решайте. А в конце урока мы эти листочки заберём. И запротоколируем.
– Точку не забудьте ставить в конце предложения, и четыре клеточки между заданиями отступайте!– пискнула Галина Юрьевна.
Галина Юрьевна зашаталась, присела в своё учительское кресло, как-то в него вся втиснулась. И сидит. И молчит, больше за весь урок ни слова не сказала. Рите стало жалко Галину Юрьевну – вот какие проверки у учителей бывают. Такие проверки, что учитель пищать начинает, шататься и даже падать. «Ого! А проверка уравнения-то совсем не противная, если сравнивать с этими дядями», – подумала Рита. И сделала Рита во всех заданиях проверку. И оказалось, что в одном уравнении Рита на десяток ошиблась, а в другом – на единичку. Исправила Рита ошибки, и, как раз – звонок заиграл. Щепки-тёти собрали листочки, в папки положили, бегемоты-дяди запечатали папки в огромный конверт.
– До свидания дети! – попрощались проверяющие.
И галстуки, подтанцовывая на круглых бегемотовых животах, помахали на прощание первому «А».
На завтрак ребят повела Елена Вячеславовна. А к Галине Юрьевне медсестра срочно была вызвана. Заставила медсестра Галину Юрьевну таблетку выпить. После таблетки Галина Юрьевна в себя пришла и на следующем уроке спросила:
− Ну, что, дети? Не забыли сделать проверку?
− Сделали! Сделали! – закивали ребята.
− А ты, Рита, сделала?
− Сделала Галина Юрьевна. Это разве проверка? Это ерунда! Вот у вас, Галина Юрьевна – вот это проверища!
В самом конце мая Галину Юрьевну все поздравляли. Ей присвоили какой-то там разряд, какую-то категорию. Разряд десятков или разряд единиц – этого Рита так и не поняла. Самый высокий на свете разряд! Самую большую категорию! Огромную-преогромную!
Рисунок Риты Гарнык
Ура! Каникулы!
Голуби-оригами можно расписать оригинально, главное не насажать ошибок в подписях на крыльях
На последний урок технологии Елена Вячеславовна принесла толстую стопку цветной бумаги.
– Ребята! – сказала Елена Вячеславовна. – Первый «А»! Сегодня мы будем делать голубков. Это называется оригами. А завтра на торжественной линейке, где будут награждать отличников, ваш первый «А» запустит самолёты.
– Зачем? – поинтересовался Словарь.
– Руку надо поднимать, Словарёв!
Слава обиженно показал язык мешку сменной обуви, который висел на спинке стоящего впереди стула.
– Зачем? – подняла как надо руку Таня Минеева.
– Что зачем? – удивилась Елена Вячеславовна, раздавая листки.
– Зачем самолёты запускать?
– Потому что по сценарию надо что-то запускать.
– Да денег у родительского комитета не осталось. Кончились бабки. А так бы шарики купили, – объяснил всё популярно Костик Подленко.
– Да и классно. Бу! А то мой папа устаёт эти шарики дуть, двадцать шариков за десять минут мой папа на день учителя надул, – пробубнил Вован.
Сначала сделали самолётики, как все умеют делать: раз сложил, два перегнул, крылья отогнул, носик загнул – авиапилот готов к запуску.
А потом Елена Вячеславовна сказала:
– Это была разминка. Как у Алексея Альбертовича. А теперь основное задание – как у Галины Юрьевны.
И все стали повторять за Еленой Вячеславовной сгибы-перегибы. И каким-то непонятным образом получились у первого «А» цветные голубки. Крылья и впрямь на самолётные похожи.
– Прикольненько!—завизжала Геля Якушина.
– Клёво, – сказала Вика Белкина.
И все загалдели:
– Здоровско! Классно! Вау!
– Вот вам и «вау» – сказала Елена Вячеславовна. – Голубей подпишите. Только не своими фамилиями, а выдумайте голубям боевые клички. И обязательно припишите «Ура! Каникулы!» Поняли?
Ребята запыхтели, стали выводить на крыльях кривые буквы «Ура! Каникулы!». А потом принялись клички выдумывать и названия самолётам.
Вован Балдин назвал своего голубка Биком – в честь шариковой ручки.
Подленко тоже долго не думал и назвал голубя Пухом. Потому что он только журнал «Винни-Пух» уважал.
– Раз у тебя пух, у меня Пятак, – сказал Зачиняев. – Голубь Пятачок. – У Зачиняева тяжело было с воображением. Оно от него сбежало куда-то. И поэтому для Зачиняева додуматься до Пятачка, если у кого-то есть Пух, было целым достижением.
У Данилы голубь стал называться Липецким Бюветом. Данила даже наклейку отодрал ради такого дела от своей бутылки и приклеил её на голубка. (Даня всегда со своей бутылкой воды в школу ходил.)
– А меня голубок будет назваться «Титаник» – сказала Геля Якушина.
– Дело конечно твоё, – сказала Елена Вячеславовна. – Но я бы не стала так самолёт называть.
– Титаник же утонул, – сказала Таня Минеевав.
– Ну и что, что утонул, – огрызнулась Геля. – А твоих лягушек Дуремар всех в аптеку продал.
