Душа - [13]
— Я с тобой!
— Да посиди ты… я быстро!
Тамара, как-то странно посмотрев на оторопевшую Надю, быстро выбежала из дома. Оставшаяся в обществе пьяных мужиков девочка, почувствовав неладное, встала и направилась к выходу.
«Бежать! Бежать!» — исходило откуда-то изнутри.
К сожалению, выход из дома пролегал через кухню. Проходя мимо мужчин, Надя, улыбнувшись, пролепетала:
— Я тоже пойду. Меня мама ждет уже… до свидания…
Но вдруг, чья-то грубая рука схватила её за талию.
— Ку-у-да?
— Домой….
— А с нами выпить?
— Я не пью… пустите… мне больно….
Она пыталась освободиться от мерзкого мужика, который прижимал её к себе все сильней. Это был ТОТ зэк. От него противно несло потом и перегаром. Черные кучерявые волосы прилипли к его смуглому потному лбу. Надя скривилась. Попыталась оттолкнуть его и вырваться.
— Гы-гы-гы-гы, — «заржали» мужики, — попалась, рыбка…
— Ой, дяденьки, пустите меня… пожалуйста… мне домой надо…
— Да как же это мы тебя отпустим, если ты такая хорошенькая… лапочка, — он притянул девочку к себе и стал елозить мокрым, скользким, отвратительно воняющим ртом по её губам…
— Теперь я, — другой мужчина, похожий на засушенную воблу, потянул Надю за руку, вырвал её из объятий смуглого и сам впился таким же гадким поцелуем в её девственные губы.
Их было четверо. Они выдергивали её друг у друга и обмазывали вонючими слюнями её губы, шею, маленькую упругую грудь.
Надя отбивалась изо всех сил. Пыталась кричать, бить их руками и ногами, но пьяные мужики только похотливо гоготали и, в конце концов, распластали бедную девочку на столе. Они по очереди насиловали её. У самого Хандуся от пьянства уже давно ничего не поднималось, тогда в ход шли грязные пальцы и другие подручные материалы, похожие на «мужское достоинство». Хотя о каком достоинстве может идти речь? Эти потерявшие человеческий облик индивидуумы мужского пола делали с ней всё, что только подсказывало им их залитое алкоголем воображение. В конце концов истерзанная Наденька лишилась чувств. И мужики, то ли потеряв интерес к бесчувственному телу, то ли устав от полученного извращенного удовольствия, расползлись по домам, оставив растерзанную девочку на полу.
13
— Боже! Боже! За что?
Надя медленно разлепила глаза. Было темно, но фонарь, стоявший неподалеку возле какого-то дома, освещал то место, где лежало её истерзанное тело. Она всё помнила. Всё! Боже! Что делать? Как же я теперь домой? А жить теперь как? Как?!
Ей было очень холодно. Что-то мокрое и липкое окружало девочку. Тело била крупная дрожь. Болело все! Она поднялась на локте и огляделась вокруг. Голова закружилась, и её вырвало. Стало полегче.
Темно, но Надя поняла, что лежит в какой-то канаве, полной воды и грязи. Как я здесь очутилась? Кто бросил меня в эту грязь? Надя посмотрела вниз и увидела, что жижа, в которой она лежит, какого-то неестественного красно-коричневого цвета. Она зарыдала и опять опустилась в бурую субстанцию, закрыв глаза руками. Паника охватила её, зажав в безжалостном объятии так же сильно, как это делали те пьяные нелюди, которые терзали её, а потом выбросили, как порванную тряпичную куклу, в канаву, полную красной жижи.
«Как же я теперь домой? Ночь! Что я скажу..? Как жить? Всё, о чем я так мечтала… Вот так первый поцелуй! Вот так первый мужчина!!! Я не хочу, что бы так было… Я не могу… Не могу!! Не могу-у-у!!!»
Надя попыталась встать, но ноги совсем не держали её. Они были в крови, а внизу живота тянуло вниз и ныло так, как будто его сначала резали ножами, а потом насыпали туда соли. Она опять плюхнулась в грязь и разрыдалась в голос.
«Так мне и надо… права бабушка… я такая же, как моя мать… О господи!!! Почему?! Почему? Я не хочу! Не хочу, чтобы так было!!!»
Надя встала на четвереньки и выползла из канавы. Тут она снова посмотрела на свои ноги, которые отказывались ей служить, и опять зарыдала.
Она лупила своими маленькими кулачками по земле, плакала и ненавидела себя больше всего на свете!
«Почему с другими такого не происходит! Почему со мной? Господи! Пусть эти ублюдки все сдохнут! Они убили меня! Убили! Я же не сделала им ничего плохого! Что я скажу теперь бабушке?! Как я смогу теперь жить?! Как?! Я не смогу! Пусть они все сдохнут!»
Инстинктивно девочка поползла с открытого места. Неподалеку она увидела какое-то поле. На краю его довольно густо росли крупные деревья. Надя заползла между них и затаилась. Она не знала, что ей делать. Куда идти? Как скрыть свой позор? О том, чтобы пойти в милицию, не могло быть и речи. Тогда уж точно все узнают, какая она. Все будут осуждать ее и смеяться над ней. Все будут считать её бл…ю, такой же, как и её мать. И бедная бабушка с дедом… как же они теперь?
Всю ночь и весь следующий день до темноты Надя пролежала там, под деревом, сжимаясь в малюсенький комок и затаив дыхание каждый раз, когда мимо посадки проходили люди или проезжал велосипедист. А вечером, когда голод стал невыносимым, она поднялась и поплелась домой, присаживаясь и пережидая каждый раз головокружение или боль в животе. Пусть бабушка ругает её, пусть даже убьёт… Даже лучше, если убьет. Тогда все закончится раз и навсегда… А вдруг она поймёт, что Надя ни в чём не виновата: она не могла справиться с четырьмя пьяными мужиками. Вдруг она пожалеет её, поможет… Надя слышала и читала в книжках о том, что родители всегда понимают и защищают своих детей. «В жизни с каждым может случиться любая неприятность, — говорилось в умных книжках. — Никто от такого не застрахован».
Старый знакомец рассказал, какую «змеюку» убил на рыбалке, и автор вспомнил собственные встречи со змеями Задонья.
Много ли надо человеку? Особенно на старости лет. У автора свое мнение об этом…
«Покойная моя тетушка Анна Алексеевна любила песни душевные, сердечные. Но вот одну песню она никак не могла полностью спеть, забыв начало. А просила душа именно этой песни».
«…Впереди еще есть время: долгий нынешний и завтрашний день и тот, что впереди, если будем жить. И в каждом из них — простая радость: дорога на Калач, по которой можно идти ранним розовым утром, в жаркий полудень или ночью».
Старуха умерла в январский метельный день, прожив на свете восемьдесят лет и три года, умерла легко, не болея. А вот с похоронами получилось неладно: на кладбище, заметенное снегом, не сумел пробиться ни один из местных тракторов. Пришлось оставить гроб там, где застряли: на окраине хутора, в тракторной тележке, в придорожном сугробе. Но похороны должны пройти по-людски!
Что такого уж поразительного может быть в обычной балке — овражке, ложбинке между степными увалами? А вот поди ж ты, раз увидишь — не забудешь.
Море отняло у Авроры нежного возлюбленного, но оно же подарило ей другого... Пират Николас Себейн — гроза Карибов! И, чтобы избежать навязываемого отцом «выгодного» брака, леди Демминг готова пойти под венец с этим висельником! Она соглашается стать супругой обреченного на один день... и одну незабываемую ночь перед казнью. Но что, если судьба вернет «вдове» обоих ее избранников?
Окруженная роскошью древней Александрии, принимающая ухаживания могущественных мужей мира, аристократка Роксана утратила память о своем прошлом. Ее заставали врасплох вспышки воспоминаний о красавце-мужчине и младенце, которого забирали из ее любящих рук… Но сердце подсказывало ей, что однажды она вспомнит все и сможет найти ключ к разгадке мучивших ее тайн.
Анна Томпсон, молодая англичанка, выросшая в Китае, стала приемной дочерью опиумного короля, который приучил ее к отраве и заставил заниматься распространением наркотика. Анна понимает, что ей нужно покончить с пагубной привычкой и начать новую жизнь. Но как? Только истинная любовь способна победить любое зло…
В четырнадцать лет Пэйшенс Роуз Фарнали влюбилась в актера Джулиана Феникса и сбежала с ним из родительского дома. Через два года, истерзанная и опустошенная, она оставила его умирать на куче соломы с вилами в груди. Что ждет эту дерзкую красавицу в будущем? Обретет ли она любовь, лишенную жестокости и страданий?