Душа - [14]
Но чуда не произошло.
14
Мария Ивановна кричала на Надю, обзывала и хлестала по щекам.
— Бл…дь! Проститутка!!! Дошлялась, сука!!!
Господи! За что мне такое наказание?! Ленка выросла шлюхой, теперь еще и эта!!!
Убирайся, откуда явилась! Убирайся к своим ё…рям! Убирайся! Ненавижу!!!
«Всё. Никакой надежды… И зачем меня Надей назвали? Смешно… Смешно? Удавиться хочется — так смешно… Надо куда-то уехать… Вот, даже уезжать теперь надо… как матери».
Надины мысли путались. Она никак не могла сосредоточиться на чём-то одном. Внутри, в области грудной клетки, опять ужасно болело. Так сильно, что даже боль внизу живота казалась незначительной.
— Вот тебе! Вот тебе, — продолжала негодовать Мария Ивановна, хлеща Надю её вещами. — Вон! Убирайся! Убирайся!
— Я уйду… мам…
— Не называй меня матерью, — завизжала разгневанная женщина, — не мать я тебе! Вон! Там, в Караганде, твоя мать, вот к ней и езжай, на пару там будете мужиков обслуживать!
— Хорошо. Дай мне немного денег… пожалуйста, — тихо попросила Надя, не поднимая глаз.
— Кол тебе в задницу, а не денег! Уходи.
Взрыв злости стал ослабевать.
— Пап, дай мне денег… чтобы я могла…
— Уходи, ради бога… пока я тебя не убил, — проронил Николай Гаврилович, который все это время молчал, и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
Надя молча собрала разбросанные вещи, сложила их в свой школьный портфель, а что не поместилось, запихнула в авоську с большими дырками и тихо, как будто на цыпочках, вышла из дома. Она и сама не знала, куда пойдет. Просто плелась и плелась, не разбирая дороги. Слёзы застилали глаза. Болело в груди. Болел живот. Сумки, которые на самом деле были легкими, казались неподъёмными и тянули к земле.
Наверное, «генетическая карта» или еще какие-то силы привели девушку на вокзал.
«Так же, как мать», — в очередной раз сравнила себя со своей родительницей девушка.
15
Вокзал, как всегда, был полон людей. Одни приезжали, выходили к городу или усаживались на скамейки в ожидании следующего поезда. Другие, сидевшие или спавшие на тех же скамейках, поднимались и уходили, когда диктор объявлял прибытие очередного поезда. В дальнем углу зала ожидания Надя увидела пустые полскамейки и направилась туда. На второй половине сидела толстая тетка, поставив огромную корзину рядом с собой, жевала аппетитный беляш. Под скамейкой спала небольшая рыжая собака. Возле неё лежал кусочек пирожка, положенного кем-то добрым. Собака не съела его, видимо, была сыта, а у Нади ничего не было во рту уже почти двое суток. Она присела в уголок, наклонилась, как будто для того, чтобы поставить сетку с вещами под скамейку, и незаметно взяла пирожок. Оглянулась. Никто на нее не смотрел. Жуя этот черствый, отобранный у бродячей вокзальной собаки огрызок пирожка, Надя подумала:
«Неужели мне теперь всегда так жить? Разве это жизнь? Может, под поезд, как Анна Каренина… А! — какое-то заторможенное безразличие появилось в её суждениях. — Сама умру, кровь-то не останавливается…»
Надежда провела на вокзале два дня. Несколько раз она почти была готова позвонить своей однокласснице Алле или Ольге Федоровне и попросить помощи, но в последний момент отступала. Уж очень не хотелось, чтобы все знали, что с ней произошло. И что все были правы, когда не хотели с ней дружить и не принимали её в свою компанию. Надя то ходила по вокзалу, рассматривая плакаты по технике безопасности и рекламу, то собирала бутылки, мыла их и сдавала, чтобы купить на вырученные деньги какой-то еды, то сидела где-нибудь в темном уголке и плакала. Кровь уже не шла так сильно, но Надя всё равно слабела всё больше.
В конце второго дня Надя уснула. Ей снился удивительный сон. В школе она никогда не была сильна в математике. Особенно в алгебре. Девушка никак не могла взять в толк, что это за «а», «в», «с». Зачем нужны «Х» и «У». Было бы гораздо легче, если бы вместо этих букв были цифры. Тогда и считать как-то можно. А тут вот как из «в» вычесть «а»? В общем, туго у неё было с математикой. А тут, во сне, она такая умная, и всё-всё знает. А учитель, очень похожий на Альберта Эйнштейна, хвалит её, гладит по голове и успокаивает.
— Ты только потерпи, — говорит он, — все наладится… Главное, прислушайся к своей Душе…
— Как же я могу прислушаться, если она все время болит…
— А она, бедная, и болит, потому, что ты её не слышишь…
— Прямо замкнутый круг какой-то…
Тут добрый Эйнштейн еще раз погладил её по голове, улыбнулся, наклонился и поцеловал в лоб так, как она всегда мечтала, чтобы её поцеловала бабушка, а потом, вдруг нахмурившись, схватил её на плечо и стал трясти…
Надя открыла глаза и увидела перед собой милиционера. Он совсем не был похож на Эйнштейна. Простоватое круглое лицо. Короткая стрижка, милицейский головной убор.
«Ну вот… сейчас в тюрьму посадят…»
Милиционер, увидев, что девушка проснулась, приставил руку к козырьку и представился:
— Старший лейтенант Малёваный. А у вас, гражданочка, документики есть? Куда следуем?
— Никуда не следуем, — Надя терла сонные глаза и пыталась сконцентрироваться на лице милиционера. — Документы? Да… есть паспорт… только он дома… — она с ужасом вспомнила, что, уходя из дома, даже и не подумала о том, что надо бы захватить с собой документы.
В книге автора проявлены разные формы жанра. Это касается не только раздела на прозу и поэзию, но и в каждом из этих разделов присутствует разнообразие форм. Что касается содержания, то оно тоже разнообразно и варьирует от лирического, духовного, сюрреального, политического до гротескного и юмористического. Каждый может выбирать блюдо по своему вкусу, поэтому могут быть и противоречивые суждения о книге, потому что вкусы, убеждения (а они у нас большей части установочные) разные.
Эссе и публицистика разных лет, основанные на реальных событиях, а также детские рассказы по мотивам жизни автора и членов ее семьи.
Все шесть пьес книги задуманы как феерии и фантазии. Действие пьес происходит в наши дни. Одноактные пьесы предлагаются для антрепризы.
Я набираю полное лукошко звезд. До самого рассвета я любуюсь ими, поминутно трогая руками, упиваясь их теплом и красотою комнаты, полностью освещаемой моим сиюминутным урожаем. На рассвете они исчезают. Так я засыпаю, не успев ни с кем поделиться тем, что для меня дороже и милее всего на свете.
В становье возле Дона автор встретил десятилетнего мальчика — беженца из разбомбленного Донбасса.
Много ли надо человеку? Особенно на старости лет. У автора свое мнение об этом…
Море отняло у Авроры нежного возлюбленного, но оно же подарило ей другого... Пират Николас Себейн — гроза Карибов! И, чтобы избежать навязываемого отцом «выгодного» брака, леди Демминг готова пойти под венец с этим висельником! Она соглашается стать супругой обреченного на один день... и одну незабываемую ночь перед казнью. Но что, если судьба вернет «вдове» обоих ее избранников?
Окруженная роскошью древней Александрии, принимающая ухаживания могущественных мужей мира, аристократка Роксана утратила память о своем прошлом. Ее заставали врасплох вспышки воспоминаний о красавце-мужчине и младенце, которого забирали из ее любящих рук… Но сердце подсказывало ей, что однажды она вспомнит все и сможет найти ключ к разгадке мучивших ее тайн.
Анна Томпсон, молодая англичанка, выросшая в Китае, стала приемной дочерью опиумного короля, который приучил ее к отраве и заставил заниматься распространением наркотика. Анна понимает, что ей нужно покончить с пагубной привычкой и начать новую жизнь. Но как? Только истинная любовь способна победить любое зло…
В четырнадцать лет Пэйшенс Роуз Фарнали влюбилась в актера Джулиана Феникса и сбежала с ним из родительского дома. Через два года, истерзанная и опустошенная, она оставила его умирать на куче соломы с вилами в груди. Что ждет эту дерзкую красавицу в будущем? Обретет ли она любовь, лишенную жестокости и страданий?