Другой Зорге. История Исии Ханако - [74]
Лишь на следующее утро, придя пораньше, она купила одну книгу, чтобы поскорее вернуться домой, а там ее уже дожидались еще три экземпляра, доставленные, видимо, из издательства в отсутствие хозяйки. Только теперь Ханако смогла рассмотреть книгу повнимательнее. Простая белая обложка, на которой изображено лицо Зорге. Бумага желтая, очень плохого качества. Это было ожидаемо, но все же обидно. Ханако понимала, что на первом издании неизвестного автора издательство постарается сэкономить, чтобы не попасть впросак с продажами, но ей все равно хотелось, чтобы именно ее книга выглядела получше. Впрочем, самое обидное оказалось не это. При внимательном просмотре выяснилось, что многие важные для автора куски в печать не попали — их вырезали из текста при редактуре, и это было куда больнее и обиднее, чем плохая бумага.
Вечером того же дня у Ханако появилась возможность высказать все, что она думала по этому поводу, — к ней домой приехал редактор издания. Однако просьба, с которой он появился, заставила женщину забыть об утренних претензиях: ей необходимо было написать свою биографию для предоставления в Генеральную штаб-квартиру союзного командования. Причем редактор попросил, чтобы в этой автобиографии Миякэ раскрыла те имена, которые в книге она укрыла под псевдонимами и инициалами. Два экземпляра книги уже отправили американцам, и ей было рекомендовано поспешить.
С задачей Ханако справилась только на следующий день. Свеженаписанную автобиографию она сама отвезла в издательство и узнала, что с получением оставшейся половины гонорара будут проблемы. Наверно, деньги все-таки выплатят, но, вероятно, меньше, чем было обещано. Миякэ вспомнила «пиджака» из Штаб-квартиры американцев, который взволнованно спрашивал ее, все ли будет в порядке с гонорарами, раз она не подписала договор, и поняла, что американец оказался гораздо опытнее ее в обычных житейских делах. Разумеется, Ханако снова расстроилась, но, движимая необыкновенно оптимистическим складом характера и огромной энергией, решила, что, во-первых, надежда полностью еще не потеряна, а во-вторых, можно будет перевыпустить книгу в другом издательстве — полностью и на хорошей бумаге.
К тому же как раз в это время у нее случилось несчастье с одной из дальних родственниц, продолжавшей жить в провинции, и, вручив племяннице часть авторского вознаграждения, Ханако отправила девушку на родину. Если бы не полученная половина гонорара, все могло бы быть намного сложнее, — вдохновленная таким развитием событий, Миякэ успокоилась.
В начале августа она получила письмо от незнакомого ей К. В послании сообщалось, что К. купил и прочел книгу и благодаря этому сумел лучше разобраться в обстоятельствах дела Зорге. Этот человек тоже работал под руководством Одзаки. Как и Каваи, он снабжал Одзаки некоторыми документами, тоже оказался арестован и даже думал в то время о смерти. В письме К. сообщал название книги, из которой впервые узнал о Ханако. Он и сам стал одним из ее персонажей — там описывался сотрудник токийского филиала Южно-Маньчжурской железной дороги, ответственный за подготовку материалов по текущему положению дел компании. К. писал, что понимает, в каком сложном положении сейчас находится Ханако, и утешал ее тем, что для Советского Союза Зорге является настоящим героем вне зависимости от того, какие слухи распространяются об этом человеке сейчас.
Книга, о которой писал К., вышла только что, в июне, и называлась «Советский Союз знал всё. Записки общего характера о голой правде в шпионском деле Зорге — Одзаки, определившем судьбу Второй мировой войны». Ее автором был Ямамура Хатиро, и о Ханако в ней говорилось следующее:
«В связи со своими обязанностями Клаузен часто наведывался в дом Зорге, и как, правило, Зорге заранее устанавливал день встречи. Когда Клаузен приходил в дом Зорге ночью, ему следовало обратить внимание на фонарь: если он был погашен — то можно было проходить, но если свет горел, это означало, что вход запрещен и Зорге сейчас с любовницей, и даже такой человек, как Клаузен, становился непрошеным гостем и должен был отложить визит.
Любовница Зорге в тот момент работала официанткой в неком кафе на Гиндзе, по договоренности она стала приходить два раза в неделю. Зорге же долгое время был человеком одиноким и завел ее, чтобы скрасить свою полную опасного шпионажа жизнь, но в итоге полюбил эту женщину. Подвергающий себя опасности как агент Коминтерна и беспрерывно мотающийся по разным уголкам мира, он, скорее всего, никак не мог надеяться на то, чтобы обзавестись законной женой, наслаждаться тихой семейной жизнью, свободой и так далее. Его действия, его образ жизни были целиком посвящены разведывательной работе, и на частную жизнь ничего не оставалось. И все же в одном уголке его жизни расцвел еле видимый цветок любви, став одним из немногочисленных настоящих романов.
После ареста Зорге настойчиво утверждал, что его любовница ничего не знает об организации и что она никоим образом не числилась агентом организации, и даже если бы ее арестовали, то он бы категорически отказался давать показания. Во время расследования в иностранном отделе министерства внутренних дел словам Зорге поверили и, видя его настроение и выказывая редкую щедрость, женщину не тронули, демонстрируя тем самым уважение к нему»
«Лицо» Японии хорошо знакомо всем: суши и сашими, гейши и самураи, сакура и Фудзи, «Тойота» и «Панасоник». Что скрывается на «Обратной стороне Японии», знают только специалисты. Политические скандалы и мир японских туалетов, причины популярности аниме и тайны мафии-якудза, японские свадьбы и надежды русских жен японских мужей, особенности японской географии и японского «боления» в футболе – стали основными темами книги журналиста и японоведа Александра Куланова.Второе издание «Обратной стороны Японии» пополнилось «Афтершоком» – запретными откровениями о японском менеджменте, необычными сравнениями русских и японцев и размышлениями о причинах аварии на атомной станции «Фукусима-1» – всем тем, о чем в Японии не принято говорить, но без чего представление об этой стране будет ложным.
За какие-нибудь четверть века Россия превратилась из страны, где воинские искусства Востока были под строжайшим запретом, в великую державу боевых единоборств, которые практикуют ныне около пяти миллионов человек, объединенные в десятки федераций, что позволяет говорить о самом массовом российском виде спорта. Но в том-то и дело, что японские будо — комплекс традиционных единоборств — никогда не были спортом! Чем они являлись в действительности на протяжении столетий? Что представляет собой личность современного Мастера и Наставника? В чем состоит преемственность канонов будо? Кому дано стать в XXI веке хранителем истинных традиций древних воинских искусств? И, наконец, кто же в Японии имеет право оценивать настоящих мастеров? Ответы на все эти вопросы мы найдем в книге А.
Первый советский военный нелегал в Токио и мастер боевых искусств Василий Ощепков позволял жене флиртовать с японскими офицерами, потому что знал, что с таким местом жительства, как у него, других шансов получить нужную информацию нет. Показания, данные на суде великим разведчиком Рихардом Зорге, журналисты назвали «путеводителем по ресторанам Токио», но карта удивительных перемещений «Рамзая» и членов его группы до сих пор хранит массу секретов. Воспитанный в Токио наставником наследного принца настоящий советский ниндзя Роман Ким написал о повседневной жизни японских разведчиков в Токио так, что невозможно поверить, что он не был одним из них и не собирался вскрыть себе живот перед императорским дворцом.Гении шпионских мест Токио: Ощепков, Зорге, Ким.
Ее звали Люся Ревзина, Ольга Голубовская, Елена Феррари. Еще имелись оперативные псевдонимы — «Люси», «Ольга», «Ирэн», были, вероятно, и другие. Мы знаем о ней далеко не всё, но и то, что установлено, заставляет задуматься. О том, например, какое отношение имела эта эффектная женщина с библейскими глазами к потоплению в 1921 году яхты генерала Врангеля «Лукулл», с легкостью приписанному на ее счет журналистами. И о ее роли в вербовке агентов для группы Рихарда Зорге в Токио. И о том, кем же она была на самом деле: террористкой, которую арестовывала ЧК еще в 1919-м, «преданным делу партии» агентом разведки или одной из последних поэтесс Серебряного века, дружившей с Горьким? Разочаровалась ли она в своем творчестве или принесла талант в жертву оперативной работе? И, возможно, главное: надо ли искать в ее судьбе подтверждения расхожей фразы «совпадений не бывает» или списать все несчастья на волю злого рока, без подозрений на заговор?..
Один из самых успешных советских писателей 1950–1960-х годов Роман Ким очень хотел, чтобы в нашей литературе появился герой, способный противостоять знаменитому Джеймсу Бонду. Несмотря на более чем миллионный тираж собственных детективов, он не смог выполнить эту задачу, зато успел поведать о своей жизни младшему коллеге — Юлиану Семенову, который описал приключения Кима и его напарника — Максима Исаева в романе «Пароль не нужен». Так Ким подарил нам Штирлица, но сам ушел в тень, во мрак, как думалось, навсегда.
Автор начинал писать эту книгу как исследование, посвященное судьбам репрессированных японоведов (из девяти главных героев книги семь - японисты). Но когда стали известны новые материалы об этих людях, оказалось, что все они без исключения были связаны с российскими или советскими спецслужбами. Кто-то, как Ощепков или Ким, были штатными сотрудниками разведки или контрразведки, кто-то — как Незнайко или Юркевич — были агентами, секретными сотрудниками. Поэтому, когда в ходе работы автору стала известна рукопись их современника, «японского разведчика русского происхождения» — Игоря Ковальчук-Коваля, сразу стало понятно, что рассказ о нем тоже необходимо включить в книгу: ведь это взгляд на те же самые события, тот же исторический фон, но с другой стороны, с изнанки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.