Другой Зорге. История Исии Ханако - [114]
На сцене изобразили поле боя времен Великой Отечественной войны, в беспорядке перемещались массы солдат, грохотали автоматы — снова все выглядело если не правдоподобно (Ханако не могла об этом судить), то, во всяком случае, весьма впечатляюще. Затем стемнело, сцена повернулась, и перед зрителями предстал Генеральный штаб Красной армии, в спешке проходили военные, велась ожесточенная дискуссия о чем-то, о чем Ханако могла только догадываться. Действительно: еще один быстрый поворот сцены, и перед зрителями штаб вермахта в Берлине, еще поворот — Генеральный штаб Японии.
В следующем действии Ханако увидела хаос и панику в германском посольстве в Токио — стало известно об аресте Зорге. Спецпосланник Риббентропа Генрих Штамер требовал объяснений от посла Отта. Тот, растерявшись, вызвал секретаршу и накричал на нее. Девушка в ответ дерзко улыбнулась и тоже выкрикнула что-то резкое. На этом месте зал вдруг засмеялся. Сергеева немедленно перевела: «Посол, до того, как вы допустили вражеского шпиона к своему сейфу, я всего лишь ненадолго пустила его в постель».
Далее следовала сцена с сидящим в тюрьме Зорге. В полутемной камере он печатал на машинке и что-то говорил. Стало совсем темно и, как только опустился занавес, под грохот оркестра на сцене началась демонстрация страшной Сталинградской битвы. В темноте сцена повернулась снова: советские солдаты гнались за убегавшими немцами. Проектор высветил лицо Зорге, он что-то сказал, и изображение пропало.
Взбудораженный зал зашумел, и под бурные аплодисменты опустился занавес, а руководство театра вышло проводить почетных гостей — у них продолжался отдых.
Исии Ханако и Вера Сергеева проводили Катаяма Ясу в ее санаторий. Он тоже понравился нашей героине — современные здания с высокими потолками, дорогие ковры и шторы, больше молодежи, чем в несколько «пенсионерском» санатории имени Фабрициуса.
Снова Москва. Возвращение
По приглашению Катаяма Ясу в холле санатория имени Фрунзе дамы посмотрели фильм Ураяма Кириро «Испорченная девчонка», получивший приз на Московском международном кинофестивале, а потому активно показываемый во всех городах Советского Союза. С удовольствием пересмотрела Ханако и легендарные «Римские каникулы». Она уже видела картину в Японии, а теперь пришла на русскоязычную версию — благо для такого фильма перевод был не самой важной составляющей. Может быть, поэтому в СССР Ханако больше всего понравились мультфильмы.
Когда-то обожавшая музыку, учившаяся, благодаря Рихарду, петь и играть на фортепьяно, она радостно посещала музыкальные вечера, где снова и снова удивлялась увиденному и услышанному. В Японии много писали о зашоренности советских людей, о «узкопартийной» направленности культуры, а в санатории для военных, которых трудно было назвать олицетворением передовых идей в области культуры, на музыкальных вечерах исполнялись легкая музыка, русские народные песни, шансон и даже джаз. Группа из пяти молодых советских ребят на фанковом фортепиано задорно играли бибоп, и даже для привыкшей в Токио к подобным изыскам Ханако это звучало свежо и необычно. Сходила она и на фортепианный концерт, где произведения Бетховена, Шумана, Дебюсси, Шопена, Сметаны безукоризненно исполнял лауреат международных конкурсов чех Зденек Кожина. Финальным аккордом в неожиданно обширной культурной программе отдыха в Сочи стал поход в цирк, после которого терпение Ханако, не умевшей так долго расслабляться, кончилось. В категоричной форме она потребовала от Сергеевой вернуть себя в Москву, чтобы отправиться дальше — в Токио.
В Сочи те жены военнослужащих, с которыми Ханако и Вера больше всего сблизились, спрашивали ее, не хотела бы она остаться в Советском Союзе навсегда. Тем более что пример такого решения имелся налицо: Катаяма Ясу, которая так и не вернулась на родину. Но Ханако думала по-другому: «Советский Союз — прекрасная страна. Она мне нравится. Но здесь нет никаких воспоминаний о Зорге. Для меня Зорге навсегда в Токио, и Токио полон воспоминаний о Зорге». Жены военных с сожалением смотрели на нее и, не говоря ни слова, кивали.
Медицинский осмотр перед отъездом констатировал: хотя поставленная цель — набрать пять килограммов и не была достигнута (добавилось только три), важная японская гостья выглядела и чувствовала себя намного лучше, чем в день приезда. Отдых удался. К вечеру 11 июня Исии Ханако и Вера Сергеева уже были в Москве, где их встретили Бунин и муж Сергеевой.
Ханако снова разместили в гостинице «Москва» в номере с видом на здание Госплана СССР — нынешней Государственной думы. На следующее утро в десять часов у Исии состоялась беседа с писателем Михаилом Сергеевичем Колесниковым. Затем Бунин познакомил ее с «главным редактором военной редакции полковником Забровиной и председателем Совета ветеранов войны Зинаидой Михайловной»[100], от которых она получила в подарок шкатулку для драгоценностей, золотые часы, инкрустированные рубинами и с гравировкой имен: Рихард Зорге и Ханако Исии.
После обеда состоялась встреча с писателем Владимиром Мироновичем Понизовским[101], после которой Ханако отправилась на встречу ЦК ВЛКСМ, где пообщалась с руководством комсомола (и немного выпила с партийными боссами), а потом рассказывала о Зорге юношам и девушкам, собравшимся послушать «японскую жену» великого разведчика. После этого Ханако снова привезли на улицу Зорге, где телевизионщики водрузили камеру на крышу автомобиля и сняли, как японская гостья идет по улице, названной в честь ее любимого человека. Затем Ханако привезли на телестудию, взяли у нее интервью и показали отснятый за день материал.
«Лицо» Японии хорошо знакомо всем: суши и сашими, гейши и самураи, сакура и Фудзи, «Тойота» и «Панасоник». Что скрывается на «Обратной стороне Японии», знают только специалисты. Политические скандалы и мир японских туалетов, причины популярности аниме и тайны мафии-якудза, японские свадьбы и надежды русских жен японских мужей, особенности японской географии и японского «боления» в футболе – стали основными темами книги журналиста и японоведа Александра Куланова.Второе издание «Обратной стороны Японии» пополнилось «Афтершоком» – запретными откровениями о японском менеджменте, необычными сравнениями русских и японцев и размышлениями о причинах аварии на атомной станции «Фукусима-1» – всем тем, о чем в Японии не принято говорить, но без чего представление об этой стране будет ложным.
За какие-нибудь четверть века Россия превратилась из страны, где воинские искусства Востока были под строжайшим запретом, в великую державу боевых единоборств, которые практикуют ныне около пяти миллионов человек, объединенные в десятки федераций, что позволяет говорить о самом массовом российском виде спорта. Но в том-то и дело, что японские будо — комплекс традиционных единоборств — никогда не были спортом! Чем они являлись в действительности на протяжении столетий? Что представляет собой личность современного Мастера и Наставника? В чем состоит преемственность канонов будо? Кому дано стать в XXI веке хранителем истинных традиций древних воинских искусств? И, наконец, кто же в Японии имеет право оценивать настоящих мастеров? Ответы на все эти вопросы мы найдем в книге А.
Первый советский военный нелегал в Токио и мастер боевых искусств Василий Ощепков позволял жене флиртовать с японскими офицерами, потому что знал, что с таким местом жительства, как у него, других шансов получить нужную информацию нет. Показания, данные на суде великим разведчиком Рихардом Зорге, журналисты назвали «путеводителем по ресторанам Токио», но карта удивительных перемещений «Рамзая» и членов его группы до сих пор хранит массу секретов. Воспитанный в Токио наставником наследного принца настоящий советский ниндзя Роман Ким написал о повседневной жизни японских разведчиков в Токио так, что невозможно поверить, что он не был одним из них и не собирался вскрыть себе живот перед императорским дворцом.Гении шпионских мест Токио: Ощепков, Зорге, Ким.
Ее звали Люся Ревзина, Ольга Голубовская, Елена Феррари. Еще имелись оперативные псевдонимы — «Люси», «Ольга», «Ирэн», были, вероятно, и другие. Мы знаем о ней далеко не всё, но и то, что установлено, заставляет задуматься. О том, например, какое отношение имела эта эффектная женщина с библейскими глазами к потоплению в 1921 году яхты генерала Врангеля «Лукулл», с легкостью приписанному на ее счет журналистами. И о ее роли в вербовке агентов для группы Рихарда Зорге в Токио. И о том, кем же она была на самом деле: террористкой, которую арестовывала ЧК еще в 1919-м, «преданным делу партии» агентом разведки или одной из последних поэтесс Серебряного века, дружившей с Горьким? Разочаровалась ли она в своем творчестве или принесла талант в жертву оперативной работе? И, возможно, главное: надо ли искать в ее судьбе подтверждения расхожей фразы «совпадений не бывает» или списать все несчастья на волю злого рока, без подозрений на заговор?..
Один из самых успешных советских писателей 1950–1960-х годов Роман Ким очень хотел, чтобы в нашей литературе появился герой, способный противостоять знаменитому Джеймсу Бонду. Несмотря на более чем миллионный тираж собственных детективов, он не смог выполнить эту задачу, зато успел поведать о своей жизни младшему коллеге — Юлиану Семенову, который описал приключения Кима и его напарника — Максима Исаева в романе «Пароль не нужен». Так Ким подарил нам Штирлица, но сам ушел в тень, во мрак, как думалось, навсегда.
Автор начинал писать эту книгу как исследование, посвященное судьбам репрессированных японоведов (из девяти главных героев книги семь - японисты). Но когда стали известны новые материалы об этих людях, оказалось, что все они без исключения были связаны с российскими или советскими спецслужбами. Кто-то, как Ощепков или Ким, были штатными сотрудниками разведки или контрразведки, кто-то — как Незнайко или Юркевич — были агентами, секретными сотрудниками. Поэтому, когда в ходе работы автору стала известна рукопись их современника, «японского разведчика русского происхождения» — Игоря Ковальчук-Коваля, сразу стало понятно, что рассказ о нем тоже необходимо включить в книгу: ведь это взгляд на те же самые события, тот же исторический фон, но с другой стороны, с изнанки.
Это похоже на легенду: спустя некоторое время после триумфальной премьеры мини-сериала «Семнадцать мгновений весны» Олег Табаков получил новогоднюю открытку из ФРГ. Писала племянница того самого шефа немецкой внешней разведки Вальтера Шелленберга, которого Олег Павлович блестяще сыграл в сериале. Родственница бригадефюрера искренне благодарила Табакова за правдивый и добрый образ ее дядюшки… Народный артист СССР Олег Павлович Табаков снялся более чем в 120 фильмах, а театральную сцену он не покидал до самого начала тяжелой болезни.
Автор текста - Порхомовский Виктор Яковлевич.доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник Института языкознания РАН,профессор ИСАА МГУ Настоящий очерк посвящается столетию со дня рождения выдающегося лингвиста и филолога профессора Энвера Ахмедовича Макаева (28 мая 1916, Москва — 30 марта 2004, Москва). Основу этого очерка составляют впечатления и воспоминания автора о регулярных беседах и дискуссиях с Энвером Ахмедовичем на протяжении более 30 лет. Эти беседы охватывали самые разные темы и проблемы гуманитарной культуры.
«Константин Михайлов в поддевке, с бесчисленным множеством складок кругом талии, мял в руках свой картуз, стоя у порога комнаты. – Так пойдемте, что ли?.. – предложил он. – С четверть часа уж, наверное, прошло, пока я назад ворочался… Лев Николаевич не долго обедает. Я накинул пальто, и мы вышли из хаты. Волнение невольно охватило меня, когда пошли мы, спускаясь с пригорка к пруду, чтобы, миновав его, снова подняться к усадьбе знаменитого писателя…».
Впервые в истории литературы женщина-поэт и прозаик посвятила книгу мужчине-поэту. Светлана Ермолаева писала ее с 1980 года, со дня кончины Владимира Высоцкого и по сей день, 37 лет ежегодной памяти не только по датам рождения и кончины, но в любой день или ночь. Больше половины жизни она посвятила любимому человеку, ее стихи — реквием скорбной памяти, высокой до небес. Ведь Он — Высоцкий, от слова Высоко, и сей час живет в ее сердце. Сны, где Владимир живой и любящий — нескончаемая поэма мистической любви.
Роман о жизни и борьбе Фридриха Энгельса, одного из основоположников марксизма, соратника и друга Карла Маркса. Электронное издание без иллюстраций.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.