Другие лошади - [43]
Первое, что я увидел – это была тёща, отплясывающая вместе с матерью моего будущего ребёнка в кругу с пятёркой седых шалунов.
Это мне чрезвычайно не понравилось, но потонуло в тени сидящего за диджейским пультом. Протискиваясь между телами выпускников, я стал пробираться к злоумышленнику.
Тут как раз что-то медленное и душевное зазвучало. И, что важно, без слов. Поэтому-то у диджея была полная свобода слова. И он воспользовался этой свободой на все сто.
– Вот вы думаете, что я вор, – начал он откашлявшись, отчего микрофон засвистел, а в ушах у всех зазвенело. – Вор, вор, вор.
На танцполе запереглядывались.
– Да, – горько кивнул он (я видел это, потому что подошёл почти вплотную, но замер, заворожённый исповедальным гипнозом). – Я и вправду вор. Я знаю, меня больше нет у вас в сердцах. Я вычеркнут за кражу, которую совершил год назад. За этот проклятый мобильник (Он поднял над головой и потряс мобильный телефон).
Кто-то толкнул меня. Я искоса проследил, как тёща прямой наводкой катит к диджею. А музыка была такая мелодичная и тихая. Поэтому я хорошо услышал, что сказал вору моя классная руководительница и запомню её слова на всю жизнь.
– Да всем по фигу, что ты сделал. Понимаешь? По-фигу. Люди пришли отдохнуть. Так что можешь взять свой мобильник и засунуть его себе в жопу вместе с чехлом. Только не забудь поставить на виброзвонок для полноты ощущений.
– Ты всегда имела чересчур сильное пристрастие к вещам. Ведь я же в конце концов извинился! – возмущённо крикнул диджей в микрофон.
– Я звоню мужу! – заявила тёща. – Сейчас он приедет сюда и одной проблемой станет меньше. Я в том смысле, что нет человека, нет проблемы.
– Так ведь мобильник-то у меня! – вскричал вор и затанцевал на воображаемом подиуме. – И я верну тебе его, потому что выкупил твой телефон у цыган. В таборе… Ну почти такой же.
Вор икнул в микрофон.
– А у меня есть другой мобильный телефон, – торжествующе воскликнула тёща. – Лучше старого! Так что пошёл-ка ты…
И тут я захлопал. Это получилось как-то само собой. Круто всё: музыка, крики эти, и его и её – последний крик. Впрочем вскоре выяснилось, что крик этот был совсем не последним. Ни у него, ни у неё.
– Да что мобила… – задумчиво протянул вор, отодвинувшись от микрофона.
Хотя чудесная мелодия всё ещё пробегала по небольшому танцполу, никто уже, естественно, не танцевал. Все смотрели на меня.
Однажды на уроке литературы тёща спросила, боимся ли мы смерти. Кто-то сказал, что, мол, да. А я ответил: «Нет». Тёща, которая тогда ещё не была тёщей, посмотрела на меня своими огромными зелёными глазами (это у них наследственное, так же, как и повышенная грудастость) и ухмыльнулась.
– Чего же вы тогда боитесь, сэр?
– Трудно сказать. Чего-нибудь да боюсь! – задумчиво ответил я ей на том уроке.
– Ну например, например…
Семейка эта умеет быть настойчивой.
Я и ответил:
– Боюсь оказаться перед всеми голым.
Группа грохнула, тёща погрозила мне пальцем и посмотрела на меня с интересом.
Теперь она тоже посмотрела на меня с интересом. (Секундой ранее вор закончил витиеватую фразу, суть которой была мне известна столь прекрасно). Все, конечно, смотрели на меня внимательно, однако тёща смотрела особенно внимательно. И нежные руки её сжимались в кулаки, глаза суживались, а с лицом происходило чудесное превращение, связанное скорее с чёрной, чем с белой магией.
– Я всё-таки звоню мужу.
Меня хлопнул по плечу краснолицый сорокалетний чувак:
– Блин, кореш, а как называется этот жанр?
– К-какой? – не понял я.
– Ну, развёрнутого диалога диджея и эмси в зале. Я сам дискотеки вёл, но до такого мы не додумывались. Держи краба.
Краб оказался последней каплей.
Заорав, я бросился из зала.
Ноги сами несли меня в единственное место, где я ещё мог чувствовать себя в безопасности. Тёмный проём заполненного верхней одеждой гардероба. Дежурного сюда поставить так и не удосужились. Заходи да бери, что душе угодно. Однако меня мучили вопросы не чужой собственности, а собственной жизни. Уткнувшись носом в чьё-то старое, пахнущее старинным одеколоном пальто, я рыдал, рыдал, рыдал.
Как я хотел, чтобы всё это было сном, как я хотел этого!
И когда меня потрясли за плечо, я с облегчением выдохнув. Щуря слепые глаза, я пытался угадать, кто присел на корточки рядом со мной (я несколько театрально стоял на коленях), кто это: мама или папа.
– Держи, – шепнул мне голос вора. – Я ещё надыбал.
В руку мне ткнулась холодная и твёрдая гладь стекла, несущая дурман.
Хорошо помню первый глоток после своего бегства. Он был приторно-терпким и начисто отшиб разум. Помню яркий свет, чьи-то визгливые и удивлённые голоса. Бабулька с крашенными губами пищала: «Напился, напился». Я поискал глазами вора, но его рядом не было. «Вставай, вставай!» – продолжала орать бабка. Я вспомнил её. Лет десять назад она была здесь директором. «Приходите учиться к нам ещё!» – промычал я старушенции, а потом исторг содержимое бутылки на её легкомысленные туфельки.
Возникла тяжёлая пауза. Я вскочил и побежал, побежал прочь из колледжа.
Я уже вышел в отпуск, отбарабанив двадцать пятый год стажа, как вдруг дней через десять после начала отдыха позвонила завхоз и сказала, что моему кабинету жертвуют новый шкаф. Дело за малым: разгрести завалы в старом шкафу, куда запасливые коллеги мои начинали складывать ещё диафильмы, а в наглухо закрытом нижнем ящике (по слухам, я сам не проверял) покоился увесистый киноаппарат «Украина-7».
Александр Киров – первый лауреат Всероссийской книжной премии «Чеховский дар» 2010 года. А «Последний из миннезингеров» – первая книга талантливого молодого писателя из Каргополя, изданная в Москве. Лев Аннинский, высоко оценивая самобытное, жесткое творчество Александра Кирова, замечает: «Он отлично знает, что происходит. Ощущение такое, что помимо того, чем наполнены его страницы, он знает еще что-то, о чем молчит. Не хочет говорить. И даже пробует… улыбаться. Еле заметная такая улыбка… Без всякого намека на насмешку.
Александр Вяльцев — родился в 1962 году в Москве. Учился в Архитектурном институте. Печатался в “Знамени”, “Континенте”, “Независимой газете”, “Литературной газете”, “Юности”, “Огоньке” и других литературных изданиях. Живет в Москве.
Ольга КУЧКИНА — родилась и живет в Москве. Окончила факультет журналистики МГУ. Работает в “Комсомольской правде”. Как прозаик печаталась в журналах “Знамя”,“Континент”, “Сура”, альманахе “Чистые пруды”. Стихи публиковались в “Новом мире”,“Октябре”, “Знамени”, “Звезде”, “Арионе”, “Дружбе народов”; пьесы — в журналах “Театр” и “Современная драматургия”. Автор романа “Обмен веществ”, нескольких сборников прозы, двух книг стихов и сборника пьес.
Борис Евсеев — родился в 1951 г. в Херсоне. Учился в ГМПИ им. Гнесиных, на Высших литературных курсах. Автор поэтических книг “Сквозь восходящее пламя печали” (М., 1993), “Романс навыворот” (М., 1994) и “Шестикрыл” (Алма-Ата, 1995). Рассказы и повести печатались в журналах “Знамя”, “Континент”, “Москва”, “Согласие” и др. Живет в Подмосковье.
Приносить извинения – это великое искусство!А талант к нему – увы – большая редкость!Гениальность в области принесения извинений даст вам все – престижную работу и высокий оклад, почет и славу, обожание девушек и блестящую карьеру. Почему?Да потому что в нашу до отвращения политкорректную эпоху извинение стало политикой! Немцы каются перед евреями, а австралийцы – перед аборигенами.Британцы приносят извинения индусам, а американцы… ну, тут список можно продолжать до бесконечности.Время делать деньги на духовном очищении, господа!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Стрельцов – поэт, прозаик, участник литературных семинаров и фестивалей, где зачастую является соруководителем. Член Союза российских писателей и Русского ПЕН-центра. В рассказах Стрельцова внимание привлекает удивительное сочетание по-астафьевски подлинного, честного материала с легкими оттенками иррационального и самоиронии. Тем не менее, автора невозможно причислить в разряд выдумщиков по причине острой наблюдательности, звериного – толстовского! – чутья ситуаций и характеров. В 2018 году на основе рассказов из этой книги поставлен спектакль «Гости».
В книгу включены сказки, рассказывающие о перипетиях, с которыми сталкиваются сотрудники офисов, образовавшие в последнее время мощную социальную прослойку. Это особый тип людей, можно сказать, новый этнос, у которого есть свои легенды, свои предания, свой язык, свои обычаи и свой культурный уклад. Автор подвергает их серьезнейшим испытаниям, насылая на них инфернальные силы, с которыми им приходится бороться с переменным успехом. Сказки написаны в стилистике черного юмора.
В этой книге много героинь, но всех их объединяет одно: они женщины. Жаждущие любви и стремящиеся обрести свое место в жизни, ошибающиеся, порой непоправимо, прощающие и мстящие. Они живут в разные времена. В 70-е годы прошлого века, когда начинается эпоха советского «застоя» (повесть «Семейная жизнь»), в 80-е, когда воздух жизни уже словно бы пропитан тлением (повесть «Бабий дом», по ней снят фильм «Ребро Адама»), в 90-е, когда вся жизнь сдвигается с места и, обещая новые горизонты, кажется, летит в тартарары (повесть «Новая дивная жизнь (Амазонка)»)
Чем отличается умный человек от глупого и как не остаться в дураках? Как отличить правду, которую ты видишь сам, от обмана, который тебе внушили? Как устроен человек, что он добровольно отказывается от свободы и строит государство, где много работы и запретов? Это книга о том, почему человек стал царем природы и почему государство всегда решает собственные задачи, подчиняя человека себе. Почему великая европейская цивилизация самоуничтожается, а завтрашний мир выглядит страшноватым из нашего сегодня. Михаил Веллер, знаменитый писатель и философ, автор бестселлеров и докладчик ХХIII и ХХIV Всемирных Философских Конгрессов 2013 и 2018 гг., автор философской теории энергоэволюционизма, представленной в четырех томах на Лондонской международной книжной ярмарке и удостоенной медали Всемирного философского форума по диалектике Афины-2010, пишет здесь о нашем прошлом и будущем в легкой и доступной форме, ироничным языком.