Другая музыка нужна - [221]
— Конечно, конечно. Другие двести пятьдесят просят… Но я-то ведь только адреса надписываю на конвертах, всего сто восемьдесят крон получаю в месяц, — признался Мартон.
Наступила тишина.
— Ну, тогда, конечно, — промолвил слепой мужчина.
— А если б вы нашли другую работу? — спросила молоденькая хозяйка.
— Какую? Где? — с отчаянием воскликнул Мартон. — Я, изволите ли знать, поэт, романист… — Настройщику роялей он не посмел сказать, что композитор. — Вернее, я еще никто… Я думаю… Не сердитесь на меня! — И он замолк.
Супруги не могли знать, конечно, какая у юноши беда, но почувствовали, что ему очень тяжело. Расспрашивать не стали и вздыхали только, да и то осторожно, чтобы не обидеть.
Так они сидели какое-то время в молчании. Потом Мартон попрощался. Хозяева проводили его в прихожую и, взяв за руки — один за правую, другая за левую, — долго не выпускали, знакомились с его руками. Наконец пожелали ему доброй ночи.
«Ах ты, полоумный! — со стоном сказал Мартон, выйдя на улицу. — Ну что ты все выдумываешь разную чепуху: меблированная комната, стихи, роман, женитьба! Признайся лучше, что потерпел поражение. Поражение… поражение во всем! Ничего не удалось тебе в жизни. Так зачем же обманывать себя? Думаешь, поможет, жизнь от этого изменится? Сам ты должен измениться, иначе я тебя убью!» — крикнул он себе, будто кому-то другому.
И пошел домой, словно протрезвев. Горько было на душе. Восемнадцатилетний юноша погрузился во тьму более кромешную, чем слепые в той квартире.
Дома Мартон застал лишь мать и сестренку Лизу. На вопрос, где он был, Мартон буркнул что-то невнятное. И только он уселся за стол, чтобы съесть остывший обед, как в кухню ввалился здоровенный мужчина.
— Я сыщик государственной полиции! Извольте следовать за мной!
Он шагнул прямо к юноше и сунул ему под нос бумажку. Мартон увидел написанное каллиграфическими буквами: «Иштван Фицек». Не будь Мартон таким одуревшим, он сразу признался бы, что он не Иштван, а Мартон.
Сыщик загнал Мартона в комнату, поставил в угол и, крикнув: «Стойте смирно!» — приступил к обыску. И тут только до Мартона дошло вдруг, что он может спасти Пишту. Только бы Пишта не пришел сейчас домой!
Сыщик быстро покончил с обыском. Ничего не нашел.
— Пойдемте, — сказал он и отворил дверь.
Мартон обнял мать и шепнул ей на ухо:
— Скажите Пиште: пусть удирает! Это ведь за ним пришли, а не за мной. Поняли?..
Мать, хоть и была оглушена, поняла сына и кивнула головой. Счастливый Мартон поцеловал ее в лоб.
В приемной начальника сыскного отделения сыщик передал Мартона полицейскому, а сам зашел к начальнику и торжествующе доложил:
— Хожу за ним с обеда, все ноги отбил. Щенок успел обойти семнадцать домов и всех предупредить: вот адреса.
Сыщик положил на стол несколько бумажек. Начальник сыска взял бумаги и начал их читать.
— Роскошно! — пробормотал он. — Но как тебе пришло в голову ходить за ним? Это же блестящая идея!
— А вот как, — приступил к рассказу упоенный успехом сыщик. — Захожу я к ним в парадное, смотрю: дворник возится с проводкой. Мы с ним покалякали, я расспросил его обо всем. И вдруг дворник шепчет: «Вот он идет! Пошел куда-то! Видите?» — «Тсс! Ну-ка, тихо!..» — прикрикнул я на дворника. У меня ведь инстинкт, нюх: как у гончей. И подумал: «Что я теряю? Арестовать его всегда успею. Пойду-ка я лучше за ним, погляжу, куда и к кому ходит этот фрукт. И пожалуйста — результат налицо. Каждый раз, как он заходил в дом, я со двора следил, в какую он звонит квартиру. Извольте получить семнадцать адресов.
— Это в самом деле первый класс. Беда только, что он успел всех предупредить… Теперь, конечно, никаких прокламаций ни у кого не найдешь, да и многие поудирали, наверно…
— Об этом я и сам подумал, но что было делать? Арестую — адресов не узнаю. А так хоть адреса в руках. Остальное выжмем из мерзавца.
— Пришлите его. А сами ждите в приемной.
Мартон тем временем спрашивал у сидевшего против него полицейского:
— Скажите, пожалуйста, вы не знаете, зачем меня привели сюда?
Полицейский, как видно, не считал арестованных за людей, ибо не только не ответил, но даже не взглянул на юношу.
— Добрый вечер, — тепло и даже дружелюбно приветствовал Мартона начальник сыска. — Садитесь, сынок.
Мартон, изумленный этим тоном, сел. Наступила тишина. Начальник сыска пристально смотрел на него и ничего не спрашивал. Так прошло десять, пятнадцать все более мучительных минут. Наконец заговорил Мартон:
— Почему привели меня сюда?
— Это вам известно лучше, чем мне. — И начальник сыскного отделения укоризненно покачал головой. — Послушайте, молодой человек, ведь перед вами вся жизнь, не правда ли? Жизнь!.. А разве есть что-нибудь большее на свете? Признайтесь во всем чистосердечно — и будете на свободе… Облегчите себе участь… Что было, то быльем поросло… Мы вам сочувствуем… Мы тоже люди… Вы порвете с этими подонками общества.
— С какими подонками общества?
Начальник сыска нахмурился. Взял в руки толстую папку, открыл ее и начал листать, делая вид, будто в ней документы, связанные с Мартоном. Иногда поднимал глаза и качал головой, словно ужасаясь. Потом встал и подошел к Мартону, да так близко, что Мартону стало не по себе, — к тому же смотреть теперь приходилось, закинув голову.
В романе известного венгерского писателя Антала Гидаша дана широкая картина жизни Венгрии в начале XX века. В центре внимания писателя — судьба неимущих рабочих, батраков, крестьян. Роман впервые опубликован на русском языке в 1936 году.
Венгерский поэт коммунист Антал Гидаш, более тридцати лет проживший в Советском Союзе, стал известен как прозаик с выходом романа «Господин Фицек». Этот роман явился первой частью трилогии о Венгрии перед войной и в годы первой мировой войны. Романы «Мартон и его друзья» и «Другая музыка нужна», будучи самостоятельными произведениями, являются второй и третьей частями эпопеи. Трилогия рисует широкую картину жизни венгерского народа в начале XX века и рассказывает о классовой борьбе, о зарождении революционного движения в стране. Настоящее, юбилейное издание всех трех романов этой эпопеи посвящается пятидесятилетию Советской власти.
Когда твой парень общается со своей бывшей, интеллектуальной красоткой, звездой Инстаграма и тонкой столичной штучкой, – как здесь не ревновать? Вот Юханна и ревнует. Не спит ночами, просматривает фотографии Норы, закатывает Эмилю громкие скандалы. И отравляет, отравляет себя и свои отношения. Да и все вокруг тоже. «Гори, Осло, гори» – автобиографический роман молодой шведской писательницы о любовном треугольнике между тремя людьми и тремя скандинавскими столицами: Юханной из Стокгольма, Эмилем из Копенгагена и Норой из Осло.
Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Французская романистка Карин Тюиль, выпустившая более десяти успешных книг, стала по-настоящему знаменитой с выходом в 2019 году романа «Дела человеческие», в центре которого громкий судебный процесс об изнасиловании и «серой зоне» согласия. На наших глазах расстается блестящая парижская пара – популярный телеведущий, любимец публики Жан Фарель и его жена Клер, известная журналистка, отстаивающая права женщин. Надлом происходит и в другой семье: лицейский преподаватель Адам Визман теряет голову от любви к Клер, отвечающей ему взаимностью.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.