Дрезденские страсти - [10]

I

«15 сентября 1882 года я приехал в Дрезден. Я в Дрездене, чудесном саксонском городе, центр которого зелен от многочисленных ухоженных городских парков, а окрестности в прекрасных фруктовых садах. К тому же в окрестностях множество рыбных озер, которые вместе с великолепной Эльбой поставляют на стол горожан и гостей разнообразные рыбные блюда, из которых особенно вкусен голубой угорь (der blaue Aal). Остановился я в одной из лучших городских гостиниц – “Stadt Berlin”. Цены здесь умеренные, но все-таки дороговато. Для сравнения скажу, что в Москве в гостинице “Лоскутной” обед из шести блюд обходится 1 руб. 70 коп. Здесь вдвое дороже. Moгут, конечно, возразить, что в Москве не подают голубого угря свежего, только что пойманного. Но в Казани, например, обед из пяти блюд стоит рубль, в том числе холодная белуга под хреном.

Однако, несмотря на подобные мелкие неурядицы, естественные для человека не только вне дома, но и вне отечества, настроение хорошее, сентябрьское солнце здесь так же ласково и мягко, как у нас в начале лета, и к тому же завтра мне предстоит приятный путь к Цвингеру, городскому району, где расположена королевская картинная галерея. Я начал свой дневник не с упоминания о картинной галерее, чтоб хоть как-нибудь, хоть для самого себя показаться оригинальным, ибо все приезжие в записках и разговорах о Дрездене начинают именно с его картинной галереи. Должен сказать, что когда я из письма моего венгерского друга Виктора Иштоци (какое счастье иметь право называть этого великого человека своим другом) узнал, что первый международный антисемитический конгресс состоится именно в Дрездене, что в то время, как прусское правительство во главе с небезызвестным Бисмарком запретило его, саксонское правительство не только разрешило, но готово оказать всяческую поддержку, радость моя была двойною. Во-первых, оттого, что наконец состоится объединение всех сил христианского мира, всех сил европейско-арийских народов в их борьбе с еврейскими поработителями, а во-вторых, что конгресс этот состоится в городе, где расположена всемирно знаменитая картинная галерея. К тому же, по счастливому совпадению, Дрезден переживал торжественный момент прибытия на военные маневры в Саксонию императора Вильгельма, и мы, то есть русские делегаты первого международного антисемитического конгресса, имели возможность вместе с толпами горожан насладиться этим прекрасным зрелищем.

Собственно, делегатом в полном смысле этого слова был один лишь я, специально приехавший на конгресс из России, приглашенный непосредственно одним из организаторов конгресса Виктором Иштоци, депутатом венгерского парламента от партии венгерских националистов-антисемитов. По обстоятельствам, которые, я надеюсь, понятны читателю, я не могу назвать своего имени, отчества, фамилии, ибо, если мои антисемитские взгляды могут найти немало сочувствующих в здоровой части русского общества и даже среди правительственных должностных лиц, то мои социалистические воззрения все еще служат для них камнем преткновения. Да и что говорить о России, стране молодой, находящейся в развитии и становлении, если даже в Европе социалисты-антисемиты встречают непонимание, неприязнь, а подчас и гонения со стороны властей. Полиция, особенно в Австрии и Пруссии, то есть там, где народное недовольство евреями особенно велико, производит часто обыски и аресты активистов антисемитического социалистического движения, конфискует прокламации, брошюры, воззвания, а случается, и подавляет оружием вспышки народного гнева против своего расового еврейского врага. С введением же Бисмарком специальных законов против социалистов немецким социалистам-антисемитам стало особенно трудно. Более того, даже внутри самого антисемитического движения левые социалисты-антисемиты подвергаются нападкам со стороны правых христианских антисемитов, стремящихся к сотрудничеству с властями и адресующих свою антисемитическую пропаганду не столько народу, сколько правительству. Подобная картина станет особенно ясна читателю, когда я приступлю непосредственно к описанию заседаний конгресса. В нашей русской делегации мои социалистические воззрения тоже встречали мало сочувствия. Очевидно, для нас, русских, социалистический антисемитизм все-таки еще преждевременен, и сначала он должен утвердиться в Европе.

Вообще демократический антисемитический спектр, который обнаружился на конгрессе, для нас кажется несбыточной пока мечтой. Наше русское антисемитическое движение крайне однообразно и несамостоятельно. Общих руководящих центров у него нет, а даже если они и возникнут, то все равно будут крайне зависимы от народной антиеврейской стихии. Правда, могут мне возразить, именно подобное положение придает русскому антисемитизму подчас такой размах и решительность, что европейские антисемиты восхищаются и завидуют нам, о чем мы не раз слышали на конгрессе. Это, конечно, переполняет наши души гордостью за свое отечество, которое и здесь проявляет русскую самобытность, но при этом следует помнить, что мы живем в конце XIX века и через какие-нибудь два десятилетия наступит век ХХ. Антисемитизм не выполнит своих задач в новых условиях, если не выработает своих теоретических основ. И величайшая заслуга Евгения Дюринга состоит в том, что он придал старому стихийно-народному антисемитизму новые социалистические научные черты. Даже Виктор Иштоци, этот выдающийся вождь практического европейского антисемитизма, принимает учение Дюринга с оговорками и не может освободиться окончательно от христианских начал в антисемитизме. Никто не собирается отрицать заслуг христианства в антисемитическом движении. Именно христианство пробудило в европейских народах антиеврейское самосознание. Но время идет, и то, что когда-то было двигателем, постепенно становится тормозом. Это естественно, но естества-то чаще всего и не хотят понять даже умные люди. Поэтому особенно ценно присутствие на конгрессе таких деятелей, как Иван Шимони, венгерский журналист, член венгерского парламента, редактор