Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре - [34]

.

Впоследствии Гракхи, как известно, отошли от умеренных настроений кружка Сципиона, однако и тогда в своей деятельности они не стояли особняком, но имели многих единомышленников в среде нобилитета. Так, из сообщений Плутарха известно, что Тиберий разрабатывал свой аграрный закон не единолично, но пользовался советами «самых знаменитых и доблестных людей в Риме»: верховного жреца. Красса, известного законоведа, консула Муция Сцеволы, своего тестя Аппия Клавдия[236]. Это определенно свидетельствует о близких Гракхам реставраторских настроениях некоторых представителей римской знати. Но действовать Гракхам пришлось в обстановке политического усиления нобилитета. Поэтому в своей законодательной деятельности, идущей вразрез с материальными интересами владельцев больших поместий, они не могли не опереться на оппозиционно настроенные комиции. Намерения Гракхов столкнулись здесь с волной идущих снизу требований обезземеленного и обездоленного плебса. Более того, деятельность их вызвала особый рост активности масс. Отсюда постепенное, но неуклонное изменение деятельности умеренных законодателей в радикальном направлении, позднее отшатнувшее от Гракхов многих прежних единомышленников. Позднее же обстановка потребовала от Гракхов создания в противовес сплоченному нобилитету широкой социальной опоры в лице различных слоев общества. Последней целью был продиктован целый ряд законов Гая Гракха, не имевших, на первый взгляд, ничего общего с lex agraria. Благодаря именно такой тактике привлечения на свою сторону самых разных общественных кругов Гракхам и удалось добиться проведения в жизнь своего основного закона.

При изучении гракханского движения преимущественное внимание, как правило, уделяют аграрному закону и борьбе за него. Однако в данном контексте особого внимания заслуживают провсаднические законы — lex de provincia Asia и lex judiciaria. Первым в новой провинции Азии вводилась десятина, сдача на откуп которой должна была проводиться цензорами посредством аукциона в Риме, а не в самой провинции (как это было, например, в Сицилии). Последнее обстоятельство ставило римские откупные компании в выгодное положение, устраняя конкуренцию местных финансистов: они получали неограниченные возможности экономической эксплуатации богатой восточной провинции[237]. Второй закон непосредственно усиливал политическое значение всадников, признавая вместе с тем оформление их в особое сословие. По этому закону места в постоянных судебных комиссиях по делам о злоупотреблениях в провинциях должны были занимать всадники. В их руки переходил разбор дел сенаторов, управлявших провинциями и обвинявшихся провинциалами. Закон наносил тяжелый удар нобилитету, ставя деятельность многих влиятельных нобилей под контроль всаднических судов. Злоупотребления же публиканов из всадничества оставались безнаказанными в силу того, что судьи сами нередко были членами откупных компаний. Вообще можно с уверенностью сказать, что политика Гракхов наибольшие выгоды дала всадничеству, которое со времени Гая Гракха приобрело значение особого сословия (ordo equester): оно получило определенные экономические и политические преимущества, возможность конкурировать с сенаторами и в Риме, и в провинциях. Но и Гай Гракх попытался опереться на всадничество, по всей видимости, потому, что увидел в нем уже значительную социально-политическую силу.

Таким образом, если деятельность Гракха Старшего была сопряжена с подлинным пробуждением политической активности плебса, то Гракх Младший инспирировал вступление на политическую арену особого сословия всадников и его кратковременное блокирование в 121 г. до н. э. с крестьянскими и городскими низами. По существу именно с этого момента можно говорить о начале оформления демократической оппозиции. Наконец, гракханское движение всколыхнуло и еще одну политическую силу, которая вызревала в римской действительности — италиков-союзников. Именно из этой среды,   игравшей большую роль в римской военной организации (сложилась даже поговорка «руками союзников завоевываются провинции»), исходили требования, сходные с двумя тенденциями б антипатрицианской борьбе плебеев. Обезземеливающиеся крестьяне Италии нуждались в улучшении материального положения, требовали участия в земельных раздачах (по lex agraria Sempronia), в дележе военной добычи; имущие италики были заинтересованы в политических правах — и то и другое было сопряжено с требованием предоставить союзникам римское гражданство. Однако, как известно, последний законопроект Гая Гракха сыграл трагическую роль в его судьбе и гракханском движении в целом, оттолкнув от него не только нобилей, но и всех бывших его союзников и особо сплотив сенаторскую знать и всадничество.

Справедливости ради необходимо отметить, что результаты lex judiciaria сказались значительно позднее. А то участие, которое многие всадники приняли в расправе с Тиберием, а затем с Гаем Гракхом и его единомышленниками, свидетельствовало о единстве социальных и даже политических интересов обоих сословий господствующего класса.