Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре - [25]

Пристальное внимание к военному элементу римского государства позволяет выявить и еще один аспект его роли в раннереспубликанскую эпоху: в течение всего периода оформления республиканского аппарата армия активно влияла на процесс становления самого государства.

Особенно наглядно предстает ее роль в территориально-организационном оформлении государства. Проявлялось это не только в увеличении территории Рима, но — и это главное — в создании условий для возникновения особой формы государственного устройства — Римско-Италийской федерации, которая представляла собой стадию, переходную от простейшего полисного устройства, города-государства, civitas, к державе, к империи (αρχή — в греческих источниках).

Рим в эпоху ранней республики не являлся унитарным государством. Италия, завоеванная Римом, де-юре еще не была подчинена ему, за исключением отдельных ее общин (civitates dedititiae). Да и фактически, подавляющее большинство италийских общин и греческих полисов не утратили политической автономии и экономической автаркии. Однако, будучи принудительно включены в число римских союзников, италики, этруски, греки и другие народы Италии оказались подвластны Риму, зависимы от него. Целой системой неравноправных, принудительных, невыгодных для римских союзников договоров создавалась особая форма политической общности, при которой лишенные права самостоятельно осуществлять внешнюю политику федераты были обременены главной повинностью — поставлять в римскую армию воинов.

Наконец, весь анализ раннереспубликанской истории показывает, что войны, стимулировавшие развитие рабства иноплеменников и увеличение удельного веса рабства в системе производства, имели неизбежным результатом развитие внутренних сторон деятельности государства, в частности его карательной функции  В условиях усложнявшейся социальной структуры неизбежно совершенствовалась и все более выдвигалась на передний план и функция удержания в подчинении эксплуатируемых масс. Поскольку в процессе классообразования армия играла далеко не последнюю роль, стимулируя развитие рабовладельческого общества либо подавляя присущие ему антагонистические противоречия, можно прийти к заключению, что римская военная организация косвенно способствовала выявлению и оформлению некоторых имманентных развитому рабовладельческому государству внутренних его функций.

 Необходимость решать все эти усложнившиеся задачи управления населением разросшейся территории, руководить общественно-политической жизнью множества слоев и классов, возглавлять и направлять выполнение усложнившихся государственных функций ставила перед правящими кругами и обществом задачу усовершенствования всей политическом системы.

Прежде всего следует указать на то, что развитие этой системы происходило в условиях дальнейшей консолидации нобилитета — новой знати, составившей верхний, правящий слой господствующего класса. В этих условиях сформировались и новая политическая структура, и новый политический режим.

В политическом отношении полноправное население Римa IV–III вв. до н. э. представляло собой коллектив состоятельных граждан, объединенных в центуриатную и трибутную организации. На основе центурий создавались легионы — для выполнения общей задачи по охране и расширению ager Romanus и созывались комиции — для совместного распоряжения государственной собственностью, для решения вопросов войны и мира, выборов высших магистратов и т. д. Весьма формальная прерогатива народных сходок военной демократии избирать предводителя-рекса и выражать согласие на объявление наступательной войны получила в собраниях по центуриям весьма широкое развитие: у этих «милитаризованных» комиций были законодательные, электоральные и судебные полномочия. Появившиеся в начале V в. трибутные комиции (с правом издавать новый вид законов — plebiscita, действовавших наряду с leges центуриатных и куриатных комиций) состояли в основном из тех же самых крестьян-граждан-воинов и по существу дополняли деятельность центурий. Вооруженные силы, таким образом, не только являлись аппаратом «внешнего» и «внутреннего» насилия, но, будучи организованы в комиции, составляли важнейший элемент государственного механизма. Публичная власть и военные силы почти сливались, а войско, значимость которого вытекала из особой роли вооруженных сил в жизни римского общества всей раннереспубликанской эпохи, являлось органом власти и принуждения одновременно.

При этом самое значительное заключалось в том, что оба элемента государства — и комиции и войско — находились в руках знати. Как центуриатная, так и трибутная организации были важным и эффективным политическим инструментом воздействия знати на рядовых сограждан. При изначальной римской традиции голосовать в комициях curiatim, centuriatim, tributim, где «голос» принадлежал определенному коллективу, следовательно, требовал предварительной «организации» общего мнения, сложившиеся социально-политические структуры служили своеобразным средством, с помощью которого нобилитет удерживал правящие позиции. Возможности нобилей использовать обе организации в своих интересах были поистине неисчерпаемы: от перевеса, голосов центурий первого класса (до 312 г. до н. э.) в особым способом организованных комициях до влияния на решения последних особым авторитетом «отцов-сенаторов», от воспитательного либо императивного воздействия знатных военачальников на солдатскую массу в центуриях до прямого подкупа голосов граждан в трибах, где богатые плебейские семьи издревле пользовались влиянием, к тому же голосование в комициях вплоть до 2-й половины II в. до н. э. не было тайным. В такой организации граждан — ключ к пониманию сущности складывающегося политического режима как выражающего волю нобилитета при внешне демократических формах функционирования гражданского коллектива.