Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.) - [289]
Philosophy of Taoism was one of the most intriguing trends in Ancient Chinese thought. It is important to keep in mind that, up to the late 4th and early 3rd centuries, China was not familiar with mythology, heroic epos, mysticism and metaphysics proper to religious doctrine, especially in the sphere of cos-mogonic constructs. As pointed out in Volumes I and II of this three-volume publication, all the main ideologemes, ceremonial rites and reforms were equally aimed at the same goal of creating in the Under-Heaven favorable conditions for achieving purely earthly, if sometimes very diverse, objectives. However, since the above-indicated point in time, many things begin to change. The Tso-chuan, a commentary on the Ch 'unch Чи chronicle, mentions the six primary elements, liu-fu (earth, water, fire, metal, wood, grain). In the Old Iranian Avesta, in the section dealing with Zoroaster's (fl. no later than the 7th century B.C.) reforms, we find a nearly identical group of six elements: earth, water, fire, metal, wood, cattle. In the semi-nomadic Iranian society, cattle was a really important substance, whereas in the Chou China it was practically absent. There are grounds to suspect that in the commentary in question cattle was replaced with grain; subsequently, the commentator reasoned logically that wood and grain represented a single substance and these two elements became supplanted with one — plants. Thus the Ancient Chinese thought acquired the notion of wu-hsing, the five proto-elements (the first five elements of the Iranian and Chou lists). The fact that these groups of five elements are completely identical is not accidental. Furthermore, this likeness goes much deeper, beyond the obvious. Zoroastrian dualism was based on the opposition of the forces of Good and Light to those of Evil and Darkness. The Tso-chuan also refers to yin and yang, and Ancient Chinese dictionaries clearly define them, respectively, as the northern, dark and the southern, bright sides of a mountain, not as metaphysical notions.
Chapter 74 of Ssu-ma Ch'ien's Shih Chi tells of the philosopher Tsou Yan (350–270 B.C.), who was noted for his profound speeches and unusual ideas that were highly esteemed by his contemporaries, especially rulers, who treated him with much greater respect than Confucius or Meng-tzu. Tsou Yan wrote many works that amounted to 100,000 characters and that have not survived. According to Ssu-ma Ch'ien, Tsou Yan "reached the very wellspring of life, when Heaven and Earth have not yet emerged and utter darkness reigned." Tsou Yan knew of "the overseas lands that men could not behold." He maintained that, "since the time when Heaven and Earth opened up and became divided, the five te virtues are in constant circulation…" and that Chungkuo, i.e., China, represented "only one eighty-first part of the Under-Heaven." But what mattered most was that Tsou Yan "thought deeply about the waxing and waning of the yang and у in forces, penetrated into the vicissitudes of all changes."
Here we have an extremely important text. For the first time, China produced a thinker who, contrary to the accepted norm and having no predecessors to lean upon, delved deeply into mysticism and created impressive metaphysi-cal-cosmogonic constructs. He has been to places that none of the Chinese has been to; he has seen that which none of them has seen. He spoke assuredly of the time when Heaven and Earth have not yet emerged and darkness prevailed; he stated that China was merely one eighty-first part of the Under-Heaven. Where Tsou Yan could have borrowed these ideas from? They were well known to Indian thinkers who wrote about the nine dvipa continents, each of which in turn consisted of nine parts. Tsou Yan discussed problems of cosmogony in earnest, though all earlier Chinese thinkers were completely indifferent to them. Besides, he spoke of the incessant circulation of certain "five te [substances]", which were obviously somehow related to the wu-hsing proto-elements. He also pondered over the rise and fall of the yang and yin forces, which corresponds so fully to the Iranian idea of the eternal struggle between the forces of Good and Evil, of Light and Darkness. The Tsou Yan phenomenon remains an enigma>[304], just like many things associated with Taoist philosophy, starting with Chuang-tzu (369–286 B.C.).
We mean here the mysterious origin of those ideas, including mythology, which appears for the first time in Chinese writings (we refrain from discussing oral tradition, as it is hard to say something definite regarding it) and is widely represented in the Chuang-tzu. The book in question is one of the most interesting in the Ancient China. In addition to profound metaphysical constructs that are entirely foreign to any earlier Chinese text, it contains a huge number of parables, anecdotes, myths and short essays on abstract topics.
Chuang-tzu's metaphysics and cosmogony proceed from the assumption that the Universe was created out of the original Chaos and that its creation is related to the Great Tao (the Tao of Taoism, which differs from the Tao of Confucius) — a certain Supreme Absolute, extrinsic to the phenomenal world and undetectable by the senses. Те is an emanation of Tao
В учебнике излагается история Китая с древнейших времен до наших дней. Авторы книги — известные историки-китаеведы, преподаватели кафедры истории Китая ИСАА при МГУ. Для студентов, изучающих всемирную историю, а также для всех интересующихся историей Китая.
Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.
Предлагаемое издание принадлежит к числу учебников нового поколения, свободных от идеологической заданности. История Востока излагается с глубокой древности и до сегодняшнего дня в рамках единой авторской концепции. Смысл ее в том, что традиционный Восток структурно отличен от Западной Европы со времен античности.В первом томе рассматривается история древних и средневековых (до начала XIX в.) государств и обществ Азии и Африки. Дается анализ общих закономерностей развития Востока, много внимания уделяется традициям, особенностям религии и культуры разных народов.Рецензенты: кафедра истории стран Ближнего и Среднего Востока Института стран Азии и Африки при МГУ им.
В книге излагается история возникновения религий Востока, показана их роль в развитии социально-экономической, политической структуры восточных обществ и их культуры. Дается характеристика христианства, ислама, индуизма, буддизма и других религий.
Том I трехтомника «Древний Китай» посвящен истории возникновения в бассейне Хуанхэ древнейших очагов цивилизации и государственности (Шан, Западное Чжоу). В книге даются краткий очерк предыстории Китая, а также характеристика древнекитайских источников и истории изучения китайских древностей.
В монографии на базе современных представлений о генезисе раннегосударственных структур прослеживается слож¬ный и противоречивый процесс становления китайского государства от ранних протогосударственных форм до складывания основ китайской империи.
В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
Том 2 трехтомника «Древний Китай» посвящен событиям периода Чуньцю (8–5 вв. до н. э.). Основное внимание уделено характеристике структуры китайского общества, в частности проблемам древнекитайского феодализма и дефеодализации чжоуского Китая.