Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.) - [291]

Шрифт
Интервал


The latter half of the Changkuo period was not only the time of competition between different schools of Ancient Chinese thought but also the time of their co-operation. This resulted in a number of works of an encyclopedic nature different chapters of which were written by scholars of different schools. Among them are the Kuan-tzu and the Lui-shih ch'unch'iu encyclopedias. However, this did not lead to a success of Confucian ideas. It is noteworthy that the numerous followers of the ju school (this was a common name for Confucians) did everything humanly possible to increase the influence of their doctrine, which so complied with the spirit of tradition. However, the uncompromising stance taken by the most influential among them (especially Meng-tzu) put rulers of the states off Confucianism. It impeded the advance of Confucianism in comparison with other competing doctrines, primarily Legism, which demonstrated its advantages. It is hardly surprising, then, that Legism in a variety of versions — most often milder ones than Shang Yang's — occupied a very prominent place in the Kuan-tzu. This situation lead, in the late Chankuo period, to Hsiun-tzu's (the third greatest Confucian of Chinese antiquity) becoming nearly a direct opposite of Meng-tzu. The fact that the two sages differed on the vital issue of man's nature (Meng-tzu believed that man was essentially good but the hardships of life spoiled him; Hsiun-tzu, on the contrary, proceeded from the assumption that man was full of vice and only education made him decent) was only part of that opposition. What mattered much more was that Hsiun-tzu — as well as Meng-tzu, by the way, — perfectly realized that Confucianism was rapidly losing its former prestige at the end of the Chou era. Besides, Hsiun-tzu realized that the doctrine was going to disappear altogether, unless its adherents dropped the uncompromising attitude of Confucius and Meng-tzu. While Meng-tzu saw the salvation of the teaching in the harsh condemnation of its opponents, Hsiun-tzu managed to realize, just in time, that the true solution lay elsewhere.


The Hsiun-tzu informs us that, while young, Hsiun-tzu paid a visit to the state of Ch'in and found many things there worthy of imitation as examples of an acceptable norm. This referred, first of all, to the strict social discipline of the people who were trained to observe laws, order and norms. Of course, Confucians were all for norm and discipline. However, to attain strict adherence to them, they relied on upbringing and the ethical traditions established by the Master. At the same time, experience proved irrefutably that the "stick" was by far the most efficient part in the old "carrot-and-stick" formula. So Hsiun-tzu— who personally stood for the predominance of proper upbringing in the correction of people — managed to see this; moreover he realized that, unless some of the Legist "stick" was added to the Confucian "carrot", the ju school was doomed in the nearest future. So he had to resort to forgery. In his work, Hsiun-tzu showed a Confucius that somewhat differed from the man he really was.


Among other things, Hsiun-tzu concocted a story of a certain shao-cheng Mao who allegedly corrupted the minds of the youth of Lu with forbidden speeches, for which he was executed by Confucius' orders. However, it is known that Confucius never possessed political power. Besides, he would have never dreamed of killing anyone for wrong words. Finally, no texts of Confucius' time mention a shao-cheng called Mao. Hsiun-tzu knew all this better than anyone. So what was the matter? The answer is very simple. Hsiun-tzu wanted the Great Master to take a stick in his hands. This was necessary for imparting a certain strictness to the doctrine, without which it would not succeed. And Hsiun-tzu did the necessary thing, without which the doctrine of the Great Master would be unable to develop and spread in the late Chou society. By doing this, though, he took a step in Shang Yang's direction. It is small wonder that his two best disciples, in whom any sage could feel great pride, the theoretician Han Fei-tzu and the prime minister of the emperor Ch'in Shih-Huangti Li Ssu (he was the actual author of the strictly ordered structure of the Ch'in Empire) turned out to be Legists.


Hsiun-tzu's little trick saved Confucianism as a doctrine suitable for ruling the state; furthermore, it ensured (in combination with historical developments that, too, played a major part in this) its lasting success for more than two thousand years. And still, despite this great service to the doctrine, to which he (unlike his disciples) kept a lifelong loyalty, Hsiun-tzu dearly paid for having distorted the essence of the Master's image. His work, unlike the above-mentioned Meng-tzu, was never included into the Confucian canon.


Beside Hsiun-tzu, there were other Confucians who worked to adjust the doctrine to the political realities. By the end of the Chou period, they compiled two systematically arranged texts deserving attention. The first of those, Yili (Regulations and Rites), was dedicated to clearly embellished nostalgic reminiscences of the past, when the aristocrats allegedly adhered to the norms of rites and ceremonies and followed traditional customs. All the norms and ceremonies in question were painstakingly collected and described in the work to the minutest detail. On the whole, this text is to be regarded as a reminder of the lost past, written with the aim of extolling it, thereby enhancing the role of the tradition-defending Confucianism. The second work, Chouli (Rites of Chou, or Prescriptions of Chou), is an artificial reconstruction of the ideal imperial administrative system, which — though sung by tradition — never existed. The text enumerates ministries that consisted of numerous departments and offices full of innumerable bureaucrats and clerks, each of which is named by his office, with the sphere of his duties precisely delineated. However, these texts, which appeared too late, never played any significant part.


Еще от автора Леонид Сергеевич Васильев
История Китая

В учебнике излагается история Китая с древнейших времен до наших дней. Авторы книги — известные историки-китаеведы, преподаватели кафедры истории Китая ИСАА при МГУ. Для студентов, изучающих всемирную историю, а также для всех интересующихся историей Китая.


Культы, религии, традиции в Китае

Книга Леонида Васильева адресована тем, кто хочет лучше узнать и понять Китай и китайцев. Она подробно повествует о том, , как формировались древнейшие культы, традиции верования и обряды Китая, как возникли в Китае конфуцианство, даосизм и китайский буддизм, как постепенно сложилась синтетическая религия, соединившая в себе элементы всех трех учений, и как все это создало традиции, во многом определившие китайский национальный характер. Это рассказ о том, как традиция, вобравшая опыт десятков поколений, стала образом жизни, в основе которого поклонение предкам, почтение к старшим, любовь к детям, благоговение перед ученостью, целеустремленность, ответственность и трудолюбие.


История Востока. Том 1

Предлагаемое издание принадлежит к числу учебников нового поколения, свободных от идеологической заданности. История Востока излагается с глубокой древности и до сегодняшнего дня в рамках единой авторской концепции. Смысл ее в том, что традиционный Восток структурно отличен от Западной Европы со времен античности.В первом томе рассматривается история древних и средневековых (до начала XIX в.) государств и обществ Азии и Африки. Дается анализ общих закономерностей развития Востока, много внимания уделяется традициям, особенностям религии и культуры разных народов.Рецензенты: кафедра истории стран Ближнего и Среднего Востока Института стран Азии и Африки при МГУ им.


История религий Востока

В книге излагается история возникновения религий Востока, показана их роль в развитии социально-экономической, политической структуры восточных обществ и их культуры. Дается характеристика христианства, ислама, индуизма, буддизма и других религий.


Древний Китай. Том 1. Предыстория, Шан-Инь, Западное Чжоу (до VIII в. до н. э.)

Том I трехтомника «Древний Китай» посвящен истории возникновения в бассейне Хуанхэ древнейших очагов цивилизации и государственности (Шан, Западное Чжоу). В книге даются краткий очерк предыстории Китая, а также характеристика древнекитайских источников и истории изучения китайских древностей.


Проблемы генезиса китайского государства

В монографии на базе современных представлений о генезисе раннегосударственных структур прослеживается слож¬ный и противоречивый процесс становления китайского государства от ранних протогосударственных форм до складывания основ китайской империи.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.


Древний Китай. Том 2: Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.)

Том 2 трехтомника «Древний Китай» посвящен событиям периода Чуньцю (8–5 вв. до н. э.). Основное внимание уделено характеристике структуры китайского общества, в частности проблемам древнекитайского феодализма и дефеодализации чжоуского Китая.