Дракон в Китае и Японии - [64]

.

§ 11. Восемь драконов, на который буддийское божество едет по небу

В Тайхэйки[746] описывается видение одного человека, который провел ночь в молитвах у Внешнего Храма (Гэгу) в Исэ. Он видел огромное божество с двенадцатью лицами и сорока двумя руками, размахивавшее мечами и копьями и несущееся по воздуху на восьми драконах среди ветра и дождя, во главе многих прочих, ехавших на колесницах среди облаков. Они возникали со всех сторон, всего количеством в две, или три тысячи, на колесницах, или верхом, а в небе блистал драгоценными камнями и серебром величественный дворец.

§ 12. Проклятья драконов

В Синтёмонсю[747] проклятья драконов упоминаются в следующих отрывках. «В старину говорили, что божество-охранитель храма Рюмон[748], буддийского святилища, где прежде всего проводились службы по усопшим родственникам г-на Могами Гэнгоро, в провинции Дэва, было драконом. В один из дней каменная стена этого храма упала, так что пришлось многим поработать там, собирая камни, как вдруг змея шести-семи дюймов в длину, появилась из-под камней; за ней погнались и убили ее. Те, кто убивал, немедленно почувствовали головокружение и умерли на месте; другие, кто только гонялся за ней, были больны на протяжении пятидесяти, или шестидесяти дней. Тело змеи, говорится в записях, помещено теперь в храме Кэйо напротив Асакуса в Эдо».

Не менее жестоким было проклятье другого дракона в облике змеи. Дом старосты деревни под названием Рё-но икэ, или «Драконий пруд» в районе Ума провинции Иё, считался построенным над водоемом, в котором в давние века жил дракон. Пруд в саду со стороной в три-четыре сяку, напоминавший о том водоеме, никогда не пересыхал, даже во время засухи. В 15-й день 7-го месяца (Уллам-бана, Бон ― праздник мертвых), в 1638 году деревенские жители танцевали (бон-одори, или «танец бон») в этом саду и производили такой шум, что не сразу услышали, что хозяин дома зовет на помощь. Вбежав в комнату, они нашли его, стоящего в темноте и держащего за горло животное, заглотившее руку восьмилетнего ребенка. Они изрубили зверя на куски, однако он становился все больше и больше, пока не заполнил всю комнату. Это оказалась громадная змея, которая, однако, проникла в помещение через небольшое отверстие, просторное разве что для червя. На песке у пруда был виден след ― тонкая линия, показывавшая, что дракон выполз из пруда в форме земляного червя. Вскоре на них обрушилось ужасное проклятие чудовища, так как все семейство, более семидесяти человек, умерли один за другим, за исключением одного слепого певца-исполнителя, который и рассказал позже всю историю[749].

Человек, чей корабль наткнулся на огромную змею тринадцати кэн в длину, убил чудовище мечом и, чтобы избежать его проклятья, разрезал его туловище на три части, похоронил их вместе с головой и заказал молитвы по душе убитого животного. Но все было напрасно, так как тринадцать лет спустя, в тот же день того же месяца, и даже в тот же час он воскликнул: «Я пью воду!», захлебнулся и умер. Люди были уверены, что его смерть наступила от воздействия змеи. Эта водяная змея, разумеется, была драконом[750].

§ 13. Останки драконов, сохраняемые в буддийских храмах

В Нода, провинции Микава, есть буддийский храм, называемый Сэнрю-ин, или «Храм драконьего источника» (泉龍院), где хранятся три драконьих черепа. Перед тем, как храм был построен, его основатель, Морин Сёнин, молился на том месте еженощно, и каждый раз послушать его приходила прекрасная женщина, покуда она, наконец, не приняла свой естественный облик ― огромной змеи, прыгнувшей в располагавшийся поблизости пруд и исчезнувшей. Монах, сострадавший этому созданию, наполнил пруд и построил над нам храм. В святилище сохраняются три черепа, оставленные драконом[751].

Одно из сокровищ другого буддийского храма под названием Рюгэндзи, или «Храма драконьего источника» (龍源寺) в деревне Хаги, провинции Микава, является зуб «спрятанного дракона» (潜龍, сэнрю), преподнесенный монахом Сютэем[752].

§ 14. «Собрание драконьего цветка»

В Буккё ироха дзитэн Миура Кэнскэ[753], в статье Рюгэ-э, 龍華絵, или «Собрание драконьего цветка», мы читаем, что, когда Майтрейя «оставит мир и найдет истину Будды», он соберет огромную толпу и изложит свое учение. Тогда все деревья на земле примут форму золотых драконов и откроют свои цветы. Таково значение религиозного собрания, упомянутого выше.

ГЛАВА V КИТАЙСКИЕ И ИНДИЙСКИЕ ДРАКОНЫ, ИДЕНТИФИЦИРУЕМЫЕ ИЛИ СВЯЗЫВАЕМЫЕ СО СТАРИННЫМИ ЯПОНСКИМИ БОЖЕСТВАМИ

Поскольку, как мы видели это в предыдущих главах, китайские и индийские идеи настолько проникли в японское сознание, нет ничего удивительного, что с ними идентифицировали, или связывали многих древних синтоистских божеств. Морские, или горные божества в форме змей особенно часто представали в таком свете, а в XIII в. и позже никто уже не колебался, объясняя древние легенды о богах по-своему, часто используя слова «Бог-Дракон», и «Царь-Дракон». Следующие отрывки иллюстрируют эту тенденцию.

§ 1. Сагара, Царь-Дракон, Ямато-но Ороти, Антоку Тэнно и меч Кусанаги

Гукансё[754] (до 1225 г.) повествует нам, что Ицукусима-но Мёдзин (厳島ノ明神 богиня острова Ицукусима во Внутреннем море) являлась по поверьям дочерью Царя-Дракона, переродившегося в облике Антоку Тэнно, несчастного императора, утонувшего на седьмом году жизни во время сражения при Дан-но ура (1185 г.). Его бабушка, Нии-но ама, вдова Киёмори, прыгнула за борт вместе с маленьким императором, когда увидела, что сражение проиграно. Так дочь Царя-Дракона вернулась к своему отцу.