Дорогая мамочка. Война во Вьетнаме глазами снайпера - [62]

— Ну, сэр, меня не было в палатке, поэтому я не могу ничего сказать определенно.

— Это потому, что один из них — негр? — задал он следующий вопрос.

— Понятия не имею, сэр.

Майор уже понял, что у него ничего не получится, но у него был последний вопрос, который он задал, откидываясь назад на своем стуле.

— Скажите мне, ланс-капрал Уард, как вы думаете, что там произошло?

— Майор, я давно знаком с Уолтерсом, и если он ударил кого-то, то это только потому, что тот парень это заслужил.

После этого меня отпустили, и на допрос был вызван следующий снайпер. От всех нас майор услышал ту же историю. «Держаться вместе и выжить!» — вот каков был наш девиз. В конечном итоге все было спущено на тормозах.

Мы закончили переквалификацию, и когда настало время для каждого из нас возвращаться в свои подразделения, мы с Уолтерсом плакали и обнимались. Пройдет десять лет, прежде чем мы увидимся снова.

* * *

Снайперы-разведчики,

Ан-Хоа, рота «Чарли»,

21 сентября 1969 г.

Дорогая мамочка,

У меня совсем немного времени, так что я быстро. Наконец-то встретил Майка О’Грейди. От Дананга пришлось долго идти пешком ловить попутки, но все же я добрался туда. Майк находится ближе к Ан-Хоа, чем к Данангу. Вместе мы просидели всю ночь, и это было славно. У него все хорошо, так что можешь передать это его маме и папе. Мне очень не хотелось уезжать на следующий день, но нужно было возвращаться.

Мы с Роном прибыли в Ан-Хоа днем 19-го числа, и я был рад увидеть посылки от тебя. Не могу поверить, что мой праздничный пирог пришел в идеальном состоянии, так что у нас вроде как был поздний день рождения с пирогом и подарками. Все с нетерпением ждали, когда я открою посылки, и ребята очень быстро прикончили большую часть лакомств. Все свои носки, присыпку для ног, катушку с пленкой и как можно больше еды я сложил в свой рюкзак. Во время муссонных дождей присыпка для ног и чистые носки — это наиболее ценные вещи. Спасибо за все, это было круто!

После моего крайнего письма из Ан-Хоа, которое я написал после возвращения из «Аризоны», у меня определенно пошла какая-то лажа. Кажется, я уже говорил, что Дейв Микс подхватил малярию, и моим следующим напарником стал Дейв Саттлз, и именно он был ранен. Дейв Микс вернулся сюда и время от времени исполняет обязанности командира моего отделения. У Дэйва Саттлза идет на поправку, и он может вернуться в Ан-Хоа после медосмотра.

Прямо сейчас я опять в джунглях и придан роте C 1/5, и мы примерно в десяти милях от Ан-Хоа, не далеко от «Моста свободы». Вместе со мной моя снайперская винтовка с продольно-скользящим затвором и два новых напарника, оба прибыли в страну около трех недель назад, но они быстро учатся.

Так что, говоришь, Дейв Янг получил свое второе «Пурпурное сердце»? Теперь если он получит еще одно ранение, его отправят домой, каким бы незначительным оно не было. Я слышал, что собираются выводить 3-ю дивизию морской пехоты, и Ник, вероятно, уйдет с ними. Я здесь уже почти 6 месяцев, а после середины всё уже идет по нарастающей.

Отправляю очередную катушку пленки. Здесь есть несколько снимков Майка и мой праздничный пирог.

Добро, мам, если я поспешу, то смогу отправить письмо следующей «птичкой». Береги себя и передавай всем привет. Еще раз спасибо за все.

С любовью,

Джозеф

* * *

Когда мы с Роном покинули Дананг, вместо того, чтобы сесть на первую доступную «птичку», как и было указано в наших распоряжениях, я потащил Рона на одну из своих экскурсий. Я разнюхал, что на базе под названием «высота 37», в нескольких милях от дороги на Ан-Хоа, служит снабженцем Майк О’Грэйди. Следующая запланированная «птичка» на высоту 37 должна была быть только поздним вечером. Я знал, что у нас с ним не будет много времени, но если схитрить, то мы могли бы оказаться там до полудня. Мы вернемся в Ан-Хоа с задержкой на один день, и ганни как всегда скажет:

— Опять поздно возвращаемся, Уард?

— Блин, ганни, трудно было поймать «птичку».

И тогда он ответит:

— Ну да, конечно. Сходи, отметься у своего командира отделения, уверен, что у него есть задание для тебя.

Первым мы остановили джип с двумя корейскими морпехами. Мы на мгновение заколебались, поскольку я вспомнил слова того «ворчуна»: «Не шути с корейцами». На пассажирском сиденье сидел капитан, поэтому я решил, что поездка, должно быть, безопасна. Когда он коротко кивнул в сторону задней части джипа, мы запрыгнули внутрь. Рон наклонился и с широкой улыбкой сказал:

— Может, они еще не завтракали, а мы и являемся этим завтраком.

Пока мы ехали несколько миль до нашего поворота, я с восхищением наблюдал за ними. Казалось, что они целиком отутюжены и накрахмалены, головы были напыщенно подняты, а глаза направлены только вперед. Их униформа была безупречна. «Классно они выглядят», — подумал я, когда мы вышли на нашей остановке. Мы поблагодарили их, и капитан быстро поклонился, потом глаза снова уставились только прямо вперед, и они уехали. Мне явно начали нравиться корейцы и я их зауважал. Мы прошли пешком пару миль, прежде чем поднебесный пилот (священник) подобрал нас и подкинул до пункта назначения.

Найти Майка оказалась несложно, база на высоте 37 была не такой уж большой. Он не мог поверить своим глазам, что это был я. Было здорово увидеть родного человека и понимать, что как минимум двое из нас четверых все еще живы. Работа снабженца означала, что Майку не составило труда добыть бутылку шотландского виски, после чего мы уселись и начали выводить войну из своей головы, по крайней мере, на одну ночь. Наша беседа вернулась к воспоминаниям о довоенном времени, об учебе в колледже и тех безумных вещах, которые мы вытворяли. Время пролетело просто незаметно.